— Вот сукин сын! Лейтенант, а у нас незваный гость.
Рука полицейского легла на пистолет, он шагнул в кусты и вернулся с двумя мужчинами в черных спортивных костюмах и с карточками аккредитации.
— Так, посмотрим, кто это такие, — проговорил Силберт. — Уолтер Кронкайт и Чет Хантли.
Биггинс взглянул на Молто.
— Если собираетесь арестовать их, не выдвигайте обвинений в незаконном проникновении на запрещенную территорию. Пусть ваше обвинение звучит по-другому — «первостатейные идиоты».
— Вы знаете друг друга?
Один из пленников поморщился.
— Силберт, ты подонок. Это ты настучал на нас? А этот сосунок, который с тобой, пусть вообще заткнется.
— Это Сэм Келлог и Тони Бьянко из КЛТВ, — объяснил Силберт лейтенанту. — Ребята, кажется, забыли, что мы организовали журналистский пул.
— Да пошел ты, — разозлился Бьянко.
— Я, как и ты, Келлог, отказался от того, чтобы единолично готовить эксклюзивный материал. И до тебя дошла бы очередь.
— Вы арестованы, — объявил Молто самозванцам.
— Черта с два. Не имеете права.
— Я обдумаю это по пути к журналистской палатке. Пошли.
— Послушайте, офицер, — начал Келлог, — пока мы…
— А как вы вообще сюда попали? — перебил его Биггинс. — Приползли на брюхе?
— Пошел ты куда подальше.
Молто увел журналистов. И когда патрульный автомобиль скрылся из вида, Силберт повернулся к Биггинсу.
— Давай!
Биггинс расстегнул футляр монитора, открыл его и извлек видеокамеру «Нипона ЛЛЗР», суперминиатюрный прибор стоимостью сто тридцать тысяч долларов. Камера весила всего четырнадцать унций, к ней прилагались складывающаяся двенадцатидюймовая параболическая антенна и передатчик. Она воспроизводила на телеэкране пригодное для показа изображение почти в темноте, а ее телеобъектив не уступал оптическому прицелу снайперской винтовки. Камера посылала сигнал на три мили, чего вполне хватало для того, чтобы его принял передвижной ретрансляционный центр КФАЛ. Там коллеги Силберта (Тони Бьянко и Сэм Келлог) будут, если их не арестуют, ждать передачи. Но даже если они падут жертвами Первой поправки к Конституции, брешь закроют другие люди.
Силберт открыл саквояж и достал два черных нейлоновых тренировочных костюма — таких же, как на Келлоге и Бьянко, — однако на спинах были напечатаны слова «Федеральный маршал». Силберт и Биггинс облачились в костюмы.
— Постой. — Силберт наклонился над компьютером и удалил все, что напечатал его коллега. Весь текст состоял из одного предложения: «Проворная бурая лисица перепрыгнула через ленивую собаку», — которое повторялось триста раз. Нажал на две клавиши — и файла как не бывало. На мониторе появился душещипательный рассказ о некоем полицейском, который журналист написал года три назад, и вызвал на экран, как только они загрузили компьютер. Рассказ этот очень понравился долдону Артуру Поттеру.