– Хорошо, вернемся к печати. Так кто именно приехал к вам из Москвы и когда?
– Бронек и Виктор Колугин. Когда это было, не помню. Ко мне они пришли ночью. Пили сильно, и Бронек все плакал, он Стасика вспоминал, убитого, и поклялся за него отомстить.
– В каких отношениях вы были с братьями Музыка?
– Я дружила со Стасиком.
– Дружила, иначе говоря…
– Да, иначе говоря, спала. Я любила его. – Дробышева поднялась, и впервые за все время разговора глаза у нее оживились. Даже лицо стало другим: оно разгладилось, тени на нем исчезли, и появился румянец. И голос стал звонким. Таким голосом люди обычно отстаивают свою правоту.
Данилов глядел на нее и думал: да, эта женщина, безусловно, любила бывшего начальника полицейской команды Станислава Музыку, и ей безразлично, что делал он, кого убивал, после каких дел приходил в этот дом. Она просто любила. Впрочем, нет. Она невольно становилась сопричастной к жизни этого человека, становилась его помощником, а следовательно, врагом всего того, что защищал Данилов. Значит, такую любовь он оправдать не мог. И сейчас она была для него не любовницей Станислава Музыки, а его соучастницей.
– Давайте оставим лирику, – резко сказал Иван Александрович, – лучше займемся фактами. Итак, как вы стали соучастницей Станислава Музыки?
– Я с ним познакомилась в октябре сорок первого, когда пришли немцы.
– Вы знали, чем он занимался?
– Да.
– И тем не менее поддерживали с ним отношения?
– Да! Да! Да! Мне было безразлично. Наплевать мне на все было! На вас, на немцев! Я его любила, понимаете это?!
– У меня хороший слух, так что кричать не надо.
– А я не кричу, я плачу.
– Это тоже лишнее. Вы находитесь на допросе, и мне нужны факты, а эмоции можете оставить при себе. Кто-нибудь знал о ваших отношениях?
– Только его брат.
– Что было потом?
– Когда немцев выбили, они прятались с неделю у меня, Станислав с Бронеком, Колугин и Серый. А потом они закопали какие-то ящики в сарае и ушли.
– Куда?
– Этого я не знаю.
– Допустим. Часто вас навещал Станислав?
– Раза два в неделю.
– А он не боялся приходить к вам?
– Вам не понять этого. Он меня любил.
– Что вы собирались делать дальше?
– Стасик говорил, что они должны кое-что сделать и тогда у нас будет много денег, мы уедем в Ташкент.
– Он приходил один?
– Да.
– А после его смерти?
– После его смерти пришел Бронислав и просил меня помочь ему. Он назвал мне несколько фамилий. Об этих людях я должна была передавать ему или Колугину все, что услышу.
– В числе названных была фамилия Ерохина?
– Да.
– Что вы еще передавали?
– Многое. Все переговоры милиции и НКВД, сообщения о вашем приезде, о том, что в Дарьине нашли свидетеля.