«Вот сейчас точно побегут». Анна зажмурилась и вдруг услышала слитный рокот. Точно гром небесный сотряс округу. Принцесса открыла глаза: ни туч, ни молний. Все то же яркое осеннее небо и лишь вокруг возов густой пеленой клубился дым. К великому облегчению Анны, эти клубы дыма скрыли ужасающее зрелище боя. Лишь только крестьяне на возах начали вдруг мерно, как при молотьбе, взмахивать цепами и бить, бить, бить… За ними другие, с топорами, баграми. И снова крики и стоны огласили поле.
Затем Анне показалось, что часть татар прорвалась между возами, но новый залп — и очередные цепы начали подниматься и опускаться на головы всадников. А затем…
— Круши, хузары! — Анна не поверила своим ушам, но боевой клич повторился. Родной, с детства знакомый клич отъявленных сорвиголов, храбрецов, охранявших от соседей-османов венгерское пограничье. Не зная, что и думать, Анна закрыла глаза и уши, шепча молитву, прося Господа, чтобы это было правдой. Она отняла руки от лица, лишь когда почувствовала прикосновение Кристофа.
— Ваше высочество!
Перед Анной рядом с ее паладином стоял коренастый усач в сияющей броне с накинутой на плечи волчьей шкурой и тяжелой саблей у пояса.
— Государыня! — церемонно склонив колено, заговорил тот. — Я Петер Форгач, прозванный Кречетом. Ваш дядя, Сигизмунд, послал меня и две тысячи отборных хузар для участия в крестовом походе. Он также благодарит ваше высочество за прекрасную картину, подаренную ему в залог верной дружбы. — Петер щелкнул пальцами. — Янош, письмо!
Юный оруженосец, чуть младше Кристофа, вытащил из поясной сумы свиток с императорской печатью.
— Вот его личное послание.
— Я счастлива, — прерывающимся голосом прошептала Анна, все еще не веря глазам и ушам.
— Позвольте вам представить, — склонил голову Петер, заметив, что принцесса, не отрываясь, глядит на оруженосца. — Янош Хуньяди. Готов поставить саблю против мясницкого ножа, что этот парнишка будет добрым рыцарем.
— Да, конечно, — стараясь опомниться, кивнула принцесса.
— Вам не о чем беспокоиться, ваше высочество. — Кречет расправил и без того широкие плечи. — Враг отброшен. Мы с вами. Не сомневайтесь, пока жив хоть один из нас, ни Тамерлану, ни самому шайтану до вас не добраться!
Великий амир заскрипел зубами и впился своими костлявыми шайтанскими пальцами в уздечку, будто норовя порвать ее.
— О мой повелитель, — докладывал коленопреклоненный мурза. — Там враг. — Он указал рукой туда, откуда недавно пришло войско Тимура. — Их множество, великое множество. Они сошли с кораблей и направляются сюда…