— Нет, что вы… убийство. Это была совсем незнакомая девушка в вечернем платье. Блондинка, но волосы оказались крашеными. По-настоящему она была шатенкой и… о… — мисс Марпл умолкла, уставившись на светлую прядь волос, выбившуюся из-под платка у мисс Кук.
Мисс Марпл внезапно сообразила, откуда ей знакомо лицо мисс Кук. Она уже вспомнила, где его видела.
Только тогда волосы были темными, почти черными, а теперь совсем светлыми.
Миссис Райсли-Портер тоже спустилась вниз и, проходя мимо них, решительно проговорила:
— Я больше не намерена бегать вверх и вниз по всем этим лестницам! И, вообще, торчать все время в комнатах очень утомительно. Насколько мне известно, парк здесь, хотя и невелик, но тоже славится красотой. Предлагаю, не теряя времени, осмотреть его, тем более, что погода портится, и скоро пойдет дождь.
Не терпящий возражений тон миссис Райсли-Портер произвел свой обычный эффект. Все, кто находились поблизости, послушно последовали за ней. Парк и впрямь был великолепен. Миссис Райсли-Портер, прихватив полковника Уокера, направилась по аллее, остальные разбрелись кто куда.
Мисс Марпл направилась к удобной и удачно расположенной скамейке и с облегченным вздохом присела на нее. Такой же вздох вырвался и у мисс Элизабет Темпл, через пару мгновений усевшейся рядом с нею.
— Осматривать здания всегда утомительно, — заметила мисс Темпл, — а уж особенно, когда в каждой комнате приходится выслушивать нудную лекцию.
— То, что он рассказывал, было, разумеется, весьма поучительно, — несколько неуверенно ответила мисс Марпл.
— Вы так находите? — Мисс Темпл повернулась к своей соседке, и их взгляды встретились.
— А вы нет? — спросила мисс Марпл.
— Нет, — твердо сказала мисс Темпл.
Теперь взаимопонимание было уже полным. Несколько минут царило дружелюбное молчание. Потом мисс Темпл заговорила об окружавшем их парке.
— Спланировал его в 1798 году Уолмен, умерший совсем молодым. Жаль, потому что это был очень талантливый человек.
— Всегда жаль, если кто-то умирает молодым, — заметила мисс Марпл.
— Не уверена… — задумчиво, с каким-то странным оттенком в голосе сказала мисс Темпл.
— Но ведь они теряют возможность увидеть столько хорошего.
— И их минует столько зла.
— В моем возрасте чувствуешь — и, мне кажется, это естественно — что ранняя смерть означает много-много упущенных возможностей, — сказала мисс Марпл.
— Я же, — ответила Элизабет Темпл, — хотя и провела столько лет среди молодежи, рассматриваю жизнь просто как замкнутый в себе отрезок преходящего времени. Как сказал Элиот: «Век розы расцветшей и век кипариса длятся такой же миг».