Я думаю, что Анатолий Борисович – чрезвычайно разумный человек. Очень талантливый человек. При этом иногда его талант очень полезен для России, а иногда вреден. Мое личное отношение к нему определяется исключительно тем, что он делает для России. У меня с ним нет никаких личных отношений, кроме того, что касается дел, связанных с государственным устройством. Самое яркое его человеческое качество – упрямство.
Немцов и Чубайс, когда они вошли во власть, решили, что они – как власть – имели полное право не прислушиваться к тому, о чем думает средний, мелкий, крупный бизнес. Именно об этом я старательно пытался напомнить и Чубайсу, и Немцову. И мне кажется, то, что они так старательно избегали понимания значимости мнения предпринимателей, являлось очень серьезной стратегической ошибкой. При этом я замечу, что речь не шла о диктате бизнеса власти. Речь шла о том, что власть должна прислушиваться к тому, что думает бизнес и как он видит стратегическое развитие экономики в России.
У Бориса… у г-на Немцова чисто «генетические» проблемы. Он – Борис Ефимович (не ставим – Борис Абрамович), а хочет быть Борисом Николаевичем.
Президентами не становятся, президентами рождаются. Сегодня предпринимательство – это тот самый класс, который является основой власти для проведения реформ. Все дело в том, что в рыночной экономике государство всячески должно поощрять выскочек. Ровно противоположная картина была в прежней системе, когда все должны были быть равны. Поэтому именно предприниматели сегодня те, кто раньше других увидел горизонты новой жизни. И поэтому именно к ним в первую очередь власть должна прислушиваться.
Что касается Явлинского, я, конечно, во многом, в огромной степени разделяю те взгляды, которые он очень последовательно в течение долгого времени высказывает как политик. Но никаких шансов реально стать президентом на выборах 2000 года Явлинский конечно же не имел. Не говоря уже о Чубайсе. Кстати, в этом смысле он значительно адекватнее Явлинского. Он хорошо это понимал и поэтому сам не выдвигал свою кандидатуру.
У меня вообще сложное отношение к Явлинскому. Все ссылки на мое противостояние Явлинскому не имеют под собой реальной почвы. Явлинский считал, что может быть избран президентом России, а я считал, что не может. И вот это различие, то есть отсутствие моей поддержки, было прочитано и Явлинским, и небольшой частью общества как мое противостояние идеям Явлинского. Я в огромной степени разделяю идеи «Яблока». Явлинский апеллирует к наиболее интеллектуальной части общества. И если говорить о моей близости, близости моей позиции к любой политической партии, то, конечно, это позиция самого Явлинского и позиция «Яблока».