Амбиции часто бывают выше ума. Явлинский – тому пример. Ум у него есть, а адекватности нет. Я много раз подчеркивал, что Явлинский сыграл огромную роль в строительстве демократического крыла политической жизни в России. Но сегодня у меня ощущение, что он устал. Плюс амбиции, которые для него абсолютно приоритетны, выше любых других чувств и резонов. Наиболее уничижительной чертой Явлинского я считаю то, что он никогда ничего не ставил для себя выше, чем получить власть. Помню, как в 1996 году в Давосе я пытался с ним договориться, чтобы он снял свою кандидатуру в пользу Ельцина. Безуспешно. Он мне сказал: «А почему вы не поставите на меня? Я могу быть избран». Он не понимал, что выбор между ним и Зюгановым в 1996-м был однозначный, без вариантов и не в его пользу.
Однажды Андрея Дмитриевича Сахарова спросили: «В чем смысл жизни?» Он ответил: «Смысл жизни в экспансии». Это сверхгениальная мысль. Экспансия – это в классическом смысле уменьшение хаоса, увеличение порядка в мире, как говорят в физике – уменьшение энтропии, увеличение порядка во внешнем мире за счет увеличения его в мире внутреннем. А по существу – это изменение мира по своему разумению. Есть экспансия внешняя, а есть внутренняя, т. е. возможность контролировать себя и направлять себя. Вторая значительно серьезнее и сложнее. Начнем с полового инстинкта, который ведет к биологической экспансии. Следующая точка – экспансия идеологическая. Когда я хочу утвердить свою точку зрения, свои ценности. Все это – проявления внешней экспансии. А еще есть проявление внутренней экспансии, то есть жизнь в согласии с собой, с Богом и так далее. Так вот, я хочу жить в ладу с собой, со своей совестью.
Большинство ассоциирует экспансию с агрессией, с расширением себя и разрушением других. Так вот, экспансия – смысл жизни не только для меня. Практически для всех людей смысл жизни составляет экспансия, т. е. изменение мира по своему разумению. Одни делают это сознательно, другие – неосознанно, но я как раз считаю, что это значительно лучше, чем бессмысленность существования.
Как большинство обычных советских людей, я считал, что себя можно реализовать в науке. Я, конечно, не задумывался о том, чтобы пойти в большую политику при советской власти. Это было очень номенклатурно, это было очень расово, и было много-много всяких других причин. У меня не было «больших» родителей. У меня была «неправильная» национальность для Советского Союза. И даже когда я решил пойти в бизнес, то абсолютно не думал заниматься политикой. А потом, когда я почувствовал, с одной стороны, недостаточность усилий только реформаторов, прежде всего Ельцина и команды, которую он собрал, чтобы продвигать реформы дальше, а с другой стороны, у меня появились интересы в бизнесе, которые нельзя было отстаивать никакими другими методами, кроме как политическими, я принял совершенно сознательное решение заниматься политикой. Но самое главное, что мне это стало интересно. А я всегда занимаюсь только тем, что мне интересно.