Потом Ван Алдин заговорил другим тоном:
– Я очень благодарен вам, мисс Грей. Думаю, вы облегчили последние часы жизни моей бедной девочки. Хочу вас кое о чем спросить. Месье Пуаро, наверное, рассказал вам о том негодяе, который запутал мою девочку? Именно о нем она говорила вам, именно с ним собиралась встретиться. Как вы думаете, она не могла изменить свои планы после вашего разговора? Может быть, она решила нарушить уговор?
– Я не могу сказать наверняка, сэр. Она определенно пришла к какому-то решению, и мне показалось, что она успокоилась.
– Она не говорила вам, где у них была назначена встреча, в Париже или на островах?
Катарин покачала головой.
– Об этом она не сказала.
– Да, – задумчиво произнес Ван Алдин. – Ну ничего, время покажет.
Он встал и открыл дверь в смежную комнату.
Появились Пуаро и Найтон.
Катарин отвергла предложение миллионера о ленче, и Найтон проводил ее до такси. Когда он вернулся, Ван Алдин и Пуаро беседовали.
– Если бы мы знали, – задумчиво говорил миллионер, – к какому решению пришла Руфь… Это было бы уже полдела. Может быть, она решила сойти в Париже и телеграфировать мне? А может, поехать на юг Франции и объясниться с графом? Мы в темноте, мы в полной темноте. Но у нас есть показания служанки: Руфь была встревожена и испугана появлением графа в поезде. Значит, это не входило в ее планы. Вы согласны со мной, Найтон?
– Простите, мистер Ван Алдин! Я не слышал, о чем вы сказали.
– Грезите? – спросил Ван Алдин. – На вас это не похоже. Что, эта девушка выбила вас из колеи?
Найтон только вздохнул.
– Чудесная девушка, – задумчиво сказал Ван Алдин. – Чудесная. Вы обратили внимание на ее глаза?
– Любой мужчина, – ответил Найтон, – не мог бы не заметить ее глаз.
Прошло несколько дней. Вернувшись с утренней прогулки, Катарин увидела Ленокс, с нетерпением поджидавшую ее.
– Тебе звонил твой молодой человек, Катарин!
– Кого ты называешь моим молодым человеком?
– Секретаря Руфуса Ван Алдина. По-моему, ты произвела на него сильное впечатление. Ты становишься роковой женщиной, Катарин. Сначала Дерек Кеттеринг, теперь молодой Найтон. А ведь я его довольно хорошо помню. Он лежал в госпитале моей матери во время войны. Мне тогда было около восьми лет.
– Он был серьезно ранен?
– В ногу, если не ошибаюсь, но ранение было сложным. Думаю, врачи что-то напутали. Они говорили, что он не будет хромать, а он немного прихрамывал.
Вошла леди Темплин.
– Рассказываешь Катарин о майоре. Найтоне? – спросила она. – Он такой славный! Я совсем забыла про него, так много всего было, а сейчас вспомнила.