— Подумать только, — засмеялся вдруг невесело. — Как дорого я стал стоить с тех пор, как вернулся из Нового Света.
Клементина повернулась к Одижо, выдохнула:
— Вы были там?
— Три года, мадам, — кивнул. — Три года я скитался по американскому континенту, охотился, ловил рыбу, торговал… Не слишком подходящее для дворянина занятие…
Клементина пожала плечами:
— Не слишком подходящее? Так может рассуждать человек, никогда не покидавший пределов своего маленького мирка. Но не вы. Отчего вы вернулись?
Он ответил не сразу.
— Захотел дать французам здесь, в Старом Свете, то, что в Новом — дается самой природой. Свободу!
— Свободу? — переспросила недоверчиво. — А что такое свобода? И разве там человек более свободен, чем здесь? Разве свободен он от страха — за свою жизнь? За жизнь своих детей? Или, говоря о свободе, вы подразумеваете только свободу от уплаты налогов?
Он улыбнулся, открыл рот, чтобы ответить. Перевел взгляд за окно.
Вдруг переменился в лице. Стал серьезен, даже хмур.
Произнес тихо:
— Вы говорите, десять тысяч ливров — слишком большое искушение? Похоже на то… Где теперь наш доблестный капитан?
— Не знаю, — удивленно ответила. — Уехал куда-то с самого утра.
— Хорошо, — сказал. — Я вернусь, и мы договорим.
Оставил ее, вышел во двор.
Клементина обернулась, взглянула в окно.
У колодца о чем-то спорили несколько драгун. Говорили, смеялись.
Рядом стоял старик-крестьянин. Что-то спрашивал. Они отмахивались, жестикулировали — надоел, старик, убирайся прочь!
Он отступил на шаг-другой, понурился, пошел к воротам. Почти дойдя, обернулся. Увидев Одижо, к этому моменту занявшего позицию на линии между ним и драгунами, вдруг попятился, согнулся, будто бы уменьшился в размерах. Сделал несколько последних коротких шагов к воротам, бросился бежать.
Клементина смотрела, как подошел Одижо к солдатам, как заговорил с ними — с барской ленцой, с некоторым даже высокомерием, — как кивнул, махнул им рукой, вышел за ворота.
Поняв, схватилась рукой за горло. Неужели все было напрасно? И один старик своей жадностью погубит то, что они все с таким трудом сохраняли?
За окном между тем ничего особенного не происходило. Драгуны поболтались еще какое-то время во дворе, потом разбрелись куда-то — то ли в лагерь отправились, то ли на кухню заглянуть решили.
В этот раз солдаты вели себя в замке значительно сдержаннее прежнего. Заигрывали со служанками, но границ пристойности не переходили. Девушки заигрываний не одобряли, но памятуя о неловкой ситуации, в которой они все теперь находились, демонстрировали драгунам сдержанную симпатию.