Ужин еще не закончился, когда Эссиорх сбегал в палатку и, вернувшись с накомарником, надел его на Улиту. Ведьма, самая вкусная из всех, едва успевала смаргивать лезущих ей в глаза насекомых. С лица она их давно уже не схлопывала (это можно было делать бесконечно), а просто утирала лицо ладонями вместе со всем, что на нем сидело. В Москве о комарах всегда думаешь, как о чем-то существующем в теории. Когда же теория становится практикой, предпринимать что-либо поздно.
– Накомарник – это чтобы она добавки не попросила? – язвительно поинтересовался Корнелий, видевший, что Улите теперь некуда просунуть ложку.
– Ты можешь говорить глупости не каждый раз, а хотя бы через раз? – окрысилась на Корнелия ведьма.
– Я-то могу, да ты и через раз считать замучаешься!
– Не нарывайся! А то буквы так между зубов застрянут, что выковыривать нечем будет! – предупредила Улита.
– Ой-ой, как страшно! Если я врублюсь в твою шутку, ты вырубишься! – предупредил Корнелий.
Это был перебор. Ведьма стала медленно приподниматься. Даже в накомарнике она была страшна. Корнелий стал спешно припоминать, где его флейта, и, к своему ужасу, осознал, что она на самом дне рюкзака да еще и в закрытой на «молнии» палатке.
– Что, дудочку потерял? А я свою рапиру нет! – посочувствовала Улита.
– Да я с тобой и без флейты справлюсь! – запальчиво крикнул Корнелий.
– Да уж! Такие дистрофаны, как ты, меньше чем по пять человек домой не возвращаются, а то еще шахматист какой подойдет – ногами запинает!
– Да я тебя!.. Ведьма!
– Я-то ведьма! – подбоченилась Улита. – А ты кто? Пуп человечества? Сочувствую! Великих полководцев и пупов человечества всегда в избытке. Это психушек вечно строится впритык.
Спохватившись, что лишних Корнелиев в природе нет, Эссиорх удержал Улиту и, усадив ее на бревно у костра, призвал ее сделать пятиминутную паузу. Он отлично знал, что Улита остывает быстро и через пять минут уже и не вспомнит о Корнелии.
– Ну и ладно! Пусть болтает, что хочет! В другой раз его заколю! Каждый имеет право оставить потомкам свои тронутые молью мечты! – смирилась Улита.
Спасаясь от комаров, Мефодий и Дафна давно уже сидели на корточках у костра, стараясь находиться с дымной стороны.
– Закон взаимостолкновения баранов в природе, – сказала Дафна, глядя через костер на Улиту и Корнелия.
– Какой закон? – не расслышал Меф.
Надеясь прожарить комаров, он придвигал лицо так близко к огню, что веки и щеки обливало сухим жаром.
– Закон, что если где-то бежит слишком горячий баран, то самый быстрый способ охладить его – выпустить ему навстречу еще одного барана.