Он шёл прямиком в ловушку, молодой и горячий маг Хедин, ещё не сделавшийся холодным и рассудочным Хедином Познавшим Тьму.
(Комментарий Хедина: в ловушку тогда у нас топал Старый Хрофт, и куда более прямым путём! Я сразу понял, куда он клонит, и быстро составил (зачёркнуто) так что не составило особого труда ему подыграть.)
Отец Дружин протянул руки к огню, словно замерзая.
– Скажи, маг Хедин, зачем ты здесь? Только скажи правду. Тебе нет нужды хитрить.
– Знания, – пожал плечами молодой чародей. – Великий Предел только тогда именно Предел и именно Великий, когда вбирает в себя всё доступное. Магия не может пребывать безнадзорной. Текучее, неупорядоченное – всё собирается злом. Две твердыни в этом мире – тёмная и светлая, и очень жаль, что тьма досталась злу.
– Какие две твердыни, маг? Кому они принадлежат? Почему тьма досталась злу?
– На вопросы твои, достойный Хрофт, ответить легко, – Хедин напоказ пожал плечами, но Старый Хрофт видел – глубоко внутри Истинного Мага гнездилась неуверенность. Он пришёл, потому что старые пути завели его в тупик, он пытался отыскать новые. Дело оставалось за малым – направить его туда, куда требовала месть Хрофта.
– Твердыня света – это Обетованное, удел Молодых Богов. Оттуда исходят порядок и добро. Твердыня зла… – он чуть замялся, – это тьма. На Дне Миров, в сопредельных областях, где нет света и, следовательно, нет настоящей жизни. Страшный Кипящий Котёл питает те места, даруя им подобие… движения, скажем так.
– Отчего ж тогда не уничтожить эту «твердыню зла»? – усмехнулся Старый Хрофт. Он не сомневался, что молодой маг заговорит про равновесие. И не ошибся.
– Великие весы не потерпят исчезновения одного из первоначал, к сожалению. Нам приходится терпеть тьму, но злу мы противостоять можем. И всё живое, смертные и бессмертные, люди и эльфы, гномы и драконы, кобольды и демоны, коим нет числа, – все мы принимаем одну из сторон. Их только две, как лишь две стороны есть у Великого Предела.
– Две стороны вашего предела? И это всё? Больше ничего? В огромном мире?
– Да, – кивнул маг. – Это так. Много цветов, но всё сводится к двум. Белому и чёрному. Великие противоположности, жизнь и смерть. День и ночь. И так далее, почтенный Хрофт, и так далее.
– Зачем тебе тогда мои знания, маг? Тем более что ты не уверен, откуда они взялись. Да полноте, ты ведь небось и не знаешь, кто я таков?
– В мире множество тайн, – напустил на себя вид бывалого знатока Истинный Маг. – Некоторые надо разгадать во что бы то ни стало, некоторые могут подождать. Не стану терзать тебя ненужным любопытством, достойный Хрофт.