Только теперь Кали узнала в нем робота, пилотируемого «Картошкой по-французски» Эймсом, командиром роты Аделант и мужем «Вороны».
Лучи трех установленных в передней части корпуса «Светлячка» средних лазеров вонзились в «Алебарду». Пилот не обращал внимания на то, что перегревает свою машину. Из кормовой брони захваченного командирского робота посыпались искры. Пилот «Алебарды» предпочел на время забыть о все еще не проснувшемся «Бешеном коте», сосредоточив все свое внимание на реальной угрозе. Развернув торс девяностопятитонного робота, он сделал шаг назад и, подняв ПИИ увеличенной дальности действия, дважды выстрелил в опускающуюся легкую машину.
«Светлячок» со страшным грохотом и скрежетом рухнул на твердую почву Люсьена буквально рядом с ногами «Алебарды».
И в это самое мгновение подвижные руки «Бешеного кота» с установленными на них ПИИ увеличенной дальности действия, заскрипев, поднялись в боевое положение. На дисплее у Кали загорелись зеленые огоньки.
— Отлично, culebra, сукин сын! — воскликнула молодая женщина. — Теперь потанцуем!..
Часто дыша, словно животное, имя которого стало его прозвищем, Роберт «Навахо-Волк» Бегей, свежеиспеченный командир четвертого батальона Семнадцатого полка, преклонил на мгновение колено перед трупом своего врага. Если бы оперативник ЭУОД прислушался к своему ки, он бы сегодня даже не стал пытаться оказать сопротивление: бросив всего один взгляд на красивое безумное лицо Бобби, он понял бы, что в схватке с таким противником ловить нечего. Ему пришлось иметь дело с человеком, выбравшим для себя и своего робота прозвища: «Навахо-Волк» и «Ночной гость». Оба этих выражения имели одно и то же значение: «оборотень-вампир». Ни навахо, соплеменники Бегея, ни многочисленные среди «кабальерос» апачи не желали иметь с ним никакого дела. Этот человек старательно культивировал ненависть ко всему мирозданию и жил ради тех мгновений, когда мог дать ей выход.
Но выскочивший ему навстречу командос, облаченный во все черное, похоже, был рад расправиться со своим противником с помощью меча. Особенно с противником, угрожавшим ему всего-навсего метровой монтировкой.
Бобби «Волк», выпрямившись, смазал кровью врага у себя под глазами. Это был еще один серьезный намек на то, что с ним лучше не шутить. Правоверные атабаски относятся к трупам и всему, что с ними связано, с ужасом; для драконов, последователей буддизма, эта боязнь осквернения мертвых граничит с некрофилией.
Для оперативника ЭУОД «намек» остался непонятым. Метровый прут из полимеризированной стали предназначался для вскрытия люков искореженных в бою роботов. Первым же прямым выпадом Бобби обломил лезвие меча, возрастом 1400 лет, почти по самую гарду. Второй удар пришелся в правую ключицу врага, после чего оперативник — каким бы сильным ни был его ки, сколько бы адреналина ни бурлило у него в крови — мог забыть о том, что у него есть правая рука. Неистовый град ударов продолжался до тех пор, пока черный шлем и его содержимое не размягчились. В заключение Бобби «Волк» пронзил заостренным концом монтировки красное забрало.