В несколько дней он стал если не нищим, то таким же, как все. Но все так не работали, как он, по четырнадцать часов в сутки.
И партию запретили, потом, правда, разрешили вместе с другими партиями. Но в министерстве партком ликвидировали, в партии теперь состояли по месту жительства, в основном при жилищно-коммунальных конторах.
Партия сжималась. Каждый день из нее выходили десятками тысяч. Партийные билеты бросали у входа в райкомы. Он не выбросил партийный билет, положив его вместе с дипломом. Так, на всякий случай — если коммунисты снова вернутся к власти или если решат вернуть хотя бы часть партийных взносов.
И все-таки он успел вложить часть своих денег в подъемник, который продавался в таксопарке. Потом этот подъемник он установил в гараже.
По-прежнему он каждое утро ехал на работу в министерство. Когда его спрашивали:
— Зачем тебе работа в министерстве? Ты же талантливый механик!
— Хочу стать министром, — отвечал он.
Но в министерстве он не собирался оставаться надолго, хотя и довольно быстро стал начальником отдела и заместителем начальника управления. Теперь он мог прийти к Лене и рассказать, что он живет в Москве и работает в министерстве, и обязательно, чтобы при этом разговоре присутствовала мать Лены, которая его ненавидела и не верила, что он чего-то может добиться.
Он знал, что Лена и ее муж работают в научно-исследовательском институте. Предполагая, что она будет на одной из научных конференций, он надел свой лучший итальянский костюм и попросил у Ольги ее «шевроле». Лена обрадовалась, увидев его. Рассказала о своих детях, мальчике и девочке, что отец умер через полгода после перевода в Москву и они живут вместе с матерью впятером в трехкомнатной квартире.
Он предложил подвезти Лену до дома. Она увидела «шевроле» и сказала:
— А у нас старенькие «Жигули», совсем разваливаются, но новые пока потянуть не можем.
Она по-прежнему была бесхитростно откровенной.
— Может быть, заедем за матерью, нам по дороге, — предложила она.
— Конечно, — согласился он и даже обрадовался. Одно дело, когда Лена расскажет о «шевроле», на котором ее подвезли, другое — если мать сама увидит эту замечательную машину, она наверняка разбирается в хороших машинах.
— А где работает мать? — спросил он.
— Преподает в школе английский язык. К сожалению, она не успела воспользоваться связями отца и смогла устроиться только учительницей в школу.
Значит, ей пришлось опуститься на уровень рядовой школьной учительницы.
Она его сразу узнала.
— Номер машины московский. Вы живете в Москве? — спросила она.