– Федя! – Наташа радостно улыбнулась. – А ты откуда здесь?!
– А ветром принесло, ёханый бабай!
Челнок тоже радостно осклабился и отшвырнул окурок, светлячком унесшийся на пути. Затем шагнул навстречу и широко распахнул руки, собираясь заключить Наташку в дружеские – и весьма прокуренные объятия. Но девушка ловко увернулась, а в следующую секунду между ними непреодолимым барьером вклинился Леденцов, сердито шикнул на Фёдора и бесцеремонно подтолкнул девушку в спину, к прицепу:
– А ну тихо, оба! Нечего на всю станцию орать. И ты, Кротов, шевелись, у меня время не резиновое.
Ничуть не обескураженный, Фёдор лихо перемахнул на пассажирский прицеп и галантно протянул руку Наташе, помогая ей перейти с платформы.
– Федь, так ты случайно здесь, или…
– Тихо, тихо, Наташка, – шепнул на ухо Фёдор. – А то мне начальник голову оторвет, и так еле уговорил взять с собой. Лучше покемарь пока, раз возможность выпала. Мне вон самому ни свет ни заря встать пришлось, я ж еще вечером прибыл, хотел повидаться, да Виктор Викторович перехватил, не позволил, зараза…
– Разговорчики, Кротов, – строго оборвал прекрасно все расслышавший Шрам.
Повинуясь властному жесту особиста, все быстро расселись на скамейках, и дрезина, скрипя, тронулась, плавно набирая ход. Оглядываясь на гаснущие дежурные фонари уплывающей станции, Наташа едва заметно улыбнулась. Скажи ей кто всего два месяца назад, что придется раскатывать ночью по ганзейскому кольцу в сопровождении вооруженной охраны, как важной птице, она бы не поверила. А сама перспектива такого путешествия по мрачным, залитым тьмой туннелям, перепугала бы насмерть. Сейчас же ее волновало только одно – предстоявшая встреча с Димкой, а об опасностях туннеля она думала почти равнодушно. И как здорово, что рядом оказался Фёдор Кротов, старый знакомец еще по Бауманской, можно сказать, родная душа! Теперь и вовсе беспокоиться не о чем. Теперь все будет хорошо, можно не сомневаться.
Возбуждение, навеянное встречей, медленно утекало сквозь стук колес, девушка прислонилась к надежному плечу Фёдора, снова чувствуя подступающую усталость. Тот молча обнял ее, бережно поддерживая, и Наташа прикрыла глаза. Нет никакого смысла всматриваться в струящуюся вокруг тьму, то бледневшую под слабым светом проплывших мимо лампочек, то вновь сгущавшуюся до полной бездонной черноты.
Скоро она увидит Димку вновь, Леденцов не врет – это она чувствовала хорошо. А может быть, вдруг с новой надеждой мелькнула мысль, все гораздо проще, и они не могут быть порознь, потому что любят друг друга, а изменение, произошедшее с ними, тут ни при чем?