— Я оплатил твои услуги той ночью и собирался переспать с тобой, моя дорогая. Так что ты должна мне. — Он в предвкушении потер ладонью внушительный выступ на брюках. — Отведи ее в столовую и раздень.
«Нет. Я не хочу этого», — стучалось в ее голове. В прежние времена Джесси ответила бы кокетством и сделала бы все, чтобы удержать такого клиента и чтобы он остался доволен. Но не теперь. Это осталось в прошлом.
Форбс вызывал у нее все большее отвращение, так же как еще совсем недавно его отец. «Это все потому, что я привязалась к одному-единственному мужчине. Потому что влюбилась в Грегора», — повторяла она себе. Она не хотела более чужих грязных прикосновений, так как боялась снова увидеть разочарование в глазах Грегора, как в тот вечер, когда он заметил ее за беседой с мистером Грантом.
Кормак колебался.
— Если она ведьма, значит, может вызвать злых духов или что-то в этом роде?
Джесси воспользовалась его замешательством — она резко повернулась к нему и зашипела.
Кормак отскочил от нее и стал отступать, чуть наклонившись и подняв руку, словно защищаясь. Глаза его были широко раскрыты и полны испуга.
Господин Форбс громко усмехнулся и снова указал на Джесси:
— Давай же, раздень ее.
Кормак не сдвигался с места.
— Но…
— Она лишь пытается запугать тебя, — рассерженно бросил Форбс и снова посмотрел на Джесси. — Элиза рассказала мне, что ты неплохо разбираешься в травах, отварах и прочих мелочах, но настоящей силой не обладаешь.
Джесси подняла голову. Кажется, чаша весов стала склоняться в ее сторону. Элиза никогда не видела, на что действительно была способна Джесси, тем более теперь, когда благодаря любви, что наполнила ее тело, и мысли, и душу, волшебный дар возрос и расцвел. Эта мысль придавала ей силы.
— И вы в это верите, — парировала она, — хотя совершенно очевидно то, что я смогла сбежать от бальи той же ночью?
Мимолетное сомнение промелькнуло в его глазах, губы сжались, и он подошел к ней. Схватив за корсаж, он стал трясти Джесси из стороны в сторону, а свободной рукой наотмашь бил по щекам.
— Ах ты, наглая дрянь!
Однако эта острая боль от удара не могла сравниться с мучительным отвращением, что она испытала, когда он потащил ее по коридору. Она пыталась вырваться, но он был крупным, грузным мужчиной, полным решимости овладеть ею.
Кормак взял себя в руки и возглавил это странное шествие, освещая путь двумя свечами. Войдя в столовую, Форбс бросил Джесси на длинный полированный стол красного дерева, одной рукой удерживая ее за горло и всем своим телом прижимаясь к ее бедрам.