Она била его ногами и кулаками, но это, казалось, лишь распаляло его.
— Кормак, скорее, держи ее за руки, — приказал господин Форбс.
Единственным выходом было прибегнуть к магии. Даже если в итоге ее выгонят. Быть забитой до смерти камнями или даже повешенной ей сейчас казалось лучше, чем покориться этому животному.
Кормак поставил подсвечники на камин, и их отражение в зеркале осветило комнату еще ярче. Джесси металась и извивалась в поисках пути к отступлению и готовилась применить заклинание. В противоположном конце комнаты была открыта дверь. Она помнила, как проходила через нее, когда выполняла свои ежедневные обязанности. Эта дверь вела в библиотеку, где имелась еще одна дверь. Джесси была взволнована и напугана, и, когда стала шепотом произносить гэльское заклинание защиты, слова вдруг спутались.
Кормак присоединился к своему хозяину и схватил Джесси за руки, подняв их над ее головой и удерживая весом всего тела. Форбс сильнее сдавил ее горло. Другой рукой он резко дернул за корсаж платья, разрывая плотную ткань, чтобы обнажить ее груди.
Джесси закричала.
— Дрянь. — Он прижал ее щекой к столу и зажал рот ладонью.
Она вырывалась, пыталась укусить его, но он уже поднимал ее юбки. Любая проститутка без труда справилась бы и пережила все это, так же как и она — в прошлом. Но не теперь. В эти минуты она могла думать только о Грегоре. Он бы не хотел, чтобы это произошло. Она готова была сбежать, исчезнуть из этого дома, оставить его вместе с грузом его грехов и жестокости. Она закрыла глаза и стала мысленно проговаривать слова.
Через мгновение Кормак вдруг, пошатнувшись, отступил назад и освободил ее руки. Она ударила Форбса по голове и стала выползать из-под его тяжелого тела. Он пошатывался, но по-прежнему преграждал ей путь.
Джесси не задумываясь повернулась и вскочила на стол. Она ползла по нему на четвереньках, и широкие юбки мешали ей. Стол не был слишком длинным, но ей необходимо было встать. Сделав глубокий вдох, она собралась с силами и поднялась на ноги. И тут увидела свое отражение в зеркале.
«Боже, как высоко», — промелькнуло в ее голове.
Осознав это, она почувствовала, как все вокруг закружилось. Она снова была там, на этом столбе возле церкви, и снова слышала крики толпы, жаждущей смерти ее матери, швыряющей камни в ее обессилевшее тело, обвиняя ее в том, что она само воплощение зла.
Мэйси была слишком далеко, чтобы чем-то помочь, а Леннокса бросили в темный угол повозки, связанного по рукам и ногам, за то, что он проклинал их с такой страстью, что они испугались и сочли его демоном.