Потом было вино, много вина, было что-то терпкое, золотое с красным, сказали – блины с икрой, национальная кухня. Были блины с икрой, был снег, привели человека с крестом и кадилом, странные люди, откуда-то у них поверье взялось, что можно прогнать нашего брата крестом… Мы посмотрели друг на друга, ничего не случилось, и священник смутился, сел за стол рядом с нами и вежливо спросил, как мне в России…
– А с другими людьми ты говорил?
– Говорил… много говорил… У них там такие штуки есть, сидишь, говоришь с кем-нибудь в комнате, а тебя весь мир видит… Волны электронные от этой штуки идут, сил нет, я исчесался весь…
Говорил… и со мной говорили, подходили, называли имена, протягивали руки. Спрашивали, когда настанет конец света. Странные люди, как будто я мог это знать, как будто кто-то кроме Него, Темного, знал о конце света…
И еще кроме того… который в небе…
Спрашивали, когда я буду карать грешников – как будто издевались надо мной. Не для того Он, Темный, посылал меня в подлунный мир, не для того, чтобы наказывать и мучить… И чешутся руки карать грешников, снующих мимо тебя, и нельзя. Вот видишь казнокрада – и тронуть не смей, не пришел еще его час падать в миры возмездия, вот видишь клеветника – а не трожь, еще лет двадцать ходить ему живому по земле. И нестерпимо было пройти мимо какого-нибудь богатея, у которого за душой разбитые судьбы и ловкие интриги, и нестерпимо пожимать ему руку, и сжимать зубы, чтобы не впиться клыками в бледное горло…
Нечего, нечего, говорил я себе, своих грешников хватает здесь, в подземном царстве, никто не давал мне права выходить наружу пить кровь из живых, их муками подкреплять свою силу…
Изголодался же я без страданий грешных душ…
– Проголодался? – спросил Он, Темный. Кажется, я сглотнул слюну, кажется, облизывал клыки.
– Еще бы…
– Терпи… все мне расскажешь про мир подлунный… тогда пойдешь.
Если пойду, добавил я про себя. Тяжелее всего было сидеть подле вождя, или как он сам себя называл, гендерный… нет, гендиректор чего-то там… Что-то было в его прошлом, настолько темное, что я даже не мог разобрать – что, а вроде бы не первый день смотрю на грешников, сразу вижу, этот убийца, тот вор, этот насильник, вон лжесвидетель в раскаленной магме купается…
– Говорил ты им, чтобы не брали у нас кровь земли?
– Говорил…
– И что они?
Магма коснулась моих копыт.
– Сказали… не перестанут брать.
– Так почему ты не сжег их стальные вышки, которыми пьют они кровь земли?
Я сглотнул, чуть не подавился ядом, текущим из клыков. Похоже, придется сказать ему все до конца, все…