— Не совсем так, благородный Луций. Видишь ли, произошла досадная ошибка. Нерадивый виллик моего господина продал купцам малолетнего раба, продавать которого господин вовсе не собирался. Мне приказано выкупить этого мальчика и вернуть его обратно. Поэтому я здесь.
— Посылать человека из Шофа ради какого-то мальчишки? Он что, мальчик для удовольствий?
Рыжий возмущённо запыхтел.
— Не к лицу тебе, благородный Луций, кидать тень на моего господина. Он верен своей супруге, благородной лагате Клеметии Глабр, союз с которой благословлён богами, и…
— Нет-нет, — спешно перебил ланиста. Выслушивать восторженного дурака, да ещё и низкорождённого, у моррита не было ни малейшего желания. "Верен супруге"… Луций любил свою супругу не меньше других мужей, скорее даже, побольше многих. Но это не мешало ему время от времени воздавать должное прелестям иных женщин. Дело насквозь житейское. Но те, кто строго блюдут супружескую верность, не желая замечать разницы между связью с женщиной и использованием ребёнка, этого, конечно, не поймут.
— Обереги меня Ренс, я не обсуждаю верность благородного Зония. Я лишь не понимаю, зачем ему столь сильно понадобился какой-то мальчишка-раб.
— Этот мальчишка — любимый слуга юного Порция, сына и наследника моего господина.
Луций Констанций кивнул: это всё объясняло.
— Итак, почтенный… почтенный…
— Рулон, благородный Луций. Рулон, сын Обоя, — суетливо представился рыжий посланник.
— Давай оставим в покое твоего отца, — досадливо отмахнулся ланиста. — Лучше скажи, о каком именно мальчишке идёт речь?
— Его имя Сергей. Ты купил его несколько дней назад.
— Ах, вот как…
Ну, ещё бы. Потому и норовист Шустрёнок, что любимцу сына и наследника наверняка сходили с рук многие шалости и шкоды. Потому, наверное, виллик и продал мальчишку втихаря проходящим купцам.
Ланиста поскрёб лысеющую голову. Посмотрел на мявшегося у порога рыжего Рулона, так и не получившего от хозяина комнаты приглашения присесть.
— Приходи завтра, — решил ланиста.
— Господин?!
— Завтра, говорю тебе. Я должен поразмыслить над твоим предложением.
Тяжело вздохнув, рыжий вышел из кабинета. И тотчас в дверь проскользнул Атрэ.
— Господин, к тебе пришел пивовар Тейс. Говорит, что у него очень важное дело.
— Я что, трибун, принимающий жалобы граждан? — раздражённо рыкнул Луций Констанций.
Подросток попятился и пролепетал:
— Важное дело, господин… Он говорит: очень важное дело…
Ланиста устало махнул рукой:
— Зови!