А я — «Костюнчик» прежний. Я не изменился в этом. Целую тебя и люблю всегда. Твой К.
P. S. Я сейчас отправлю тебе депешу. Я согласен повторить (переработанные) «Лики женщины», для Фин, на половинных началах, (отнюдь не на третных) — 10-го, или 17-го, или 18-го.
1916. 31. янв. 11-й ч. н. В. О., 22-я л., 5
Катя милая, передай, пожалуйста, Розанову или тем, кто устраивает утро в память Стороженки, что я, конечно, приму в чествовании участие и произнесу речь и стихи, посвященные памяти этого благороднейшего человека, который для меня сделал столько, как если бы он был мой отец. Речь мою можно в программе означить «Рыцарь душевного изящества».
Я прошу также Нинику переписать программу моего выступления о Коне и передать ее в Союз городов>{118} г-же Кон. Вот она.
СЛОВО О КОНЕ
1. Быстрейшее быстрейшему. — 2. Конь — солнечная сила. — 3. Конь Космогоний. — 4. Конь доисторических времен. — 5. Многоликость Коня. — 6. Конь сказок и легенд. — 7. Конь безумного хотения. — 8. Конь и Лошадь. — 9. Конь наших дней. — 10. Конь и свете Огня.
Меня волнует эта тема чрезвычайно и я пишу сейчас о Любви и Смерти, а сам все время, в подземности моих мыслей, думаю о Коне.
Думаю, что о Любви и Смерти, напишу все в 3 дня.
Обнимаю тебя и радуюсь, что через неделю я опять буду в Брюсовском. Твой К.
P. S. Вчера, в полной зале, я читал «Балладу Рэдингской тюрьмы» и говорил слово об Уайльде, как о Солнечном, влюбленном в Красоту, и построил параллель между ним и Чурилой Пленковичем. Вышло красиво.
1916. II. 27. 4-й ч. д. Полтава. «Европейская гостиница», № 4
Катя милая, я в малороссийской весне. Солнце светло. В воздухе весенний бодрящий холод. Всюду длинноклювые грачи, любимцы моего детства, за которыми я с любопытством следил ребенком там, на Гумнищах, когда в разрыхленных полосах пашни они подбирали белых личинок майских жуков. Лица всех иные. Меня сопровождает успех. Но мне немного скучно и грустно одному.
В Харькове выступления были очень успешные оба, особенно «Вечер Поэзии». Внешне мне это дало mas que mil pesos [165] и внутреннее удовлетворение большое. Очень хороша эта южная молодежь. У ней много горячности. Я чувствую себя здесь с родными. Или это воистину от того, что мой прадед, Иван Андреевич Баламут, был из Херсонской губернии? Я ловлю в лицах стариков черты сходства с лицом моего отца.
Милая, как ты? Думаю о тебе, о вас всех, хочется в Москву, но нельзя. Обнимаю. Твой К.
P. S. Сегодня читаю «Любовь и Смерть» в театре «Рекорд». (Что за название!)
1916. II. 28. 12 ч. у. Полтава
Катя милая, два слова привета. Шлю вырезку из «Южного Края». Легко сразу видеть, насколько провинциальный журналист неизмеримо выше столичного.