Видел Таню. Она мила как всегда.
Поцелуй Нинику. Живы ли ее друзья: Сом и аксолотль?
Обнимаю тебя. Твой К.
1916. 29 октября. Вечер. Спб.
Катя милая, Нюшенька мне писала, что ты все хвораешь. Как мне это жаль. Не говорю тебе: «не утомляйся», ибо это бесполезный совет. Ты должна и будешь утомляться, как конь должен дышать огненно, а птица не может не летать. Но все же ведь и конь спит по ночам, хотя видит при этом быстрые сны; а из птиц даже альбатрос на ночь летит к гнезду, где отдыхает.
Я тоже устаю, ибо задался целью исполинской — кончить к половине ноября поэму Руставели. Сейчас дописал еще песню. Мне осталось их доперевести 17 песен, а переведено — 30 и вступление. В Грузии предвидится ликование великое.
Милая моя, слышала ли ты некую весть? Я узнал из источников, не подлежащих сомнению, что в половине января будет всеобщий призыв, включая россиян до 52 лет. Так как мне 49 (ужели?), я буду призван также и не уповаю на иное, как на то, что в каком-то лике я буду тоже воином. Может, меня возьмут переводчиком. Это правдоподобно. Я веду все свои дела так, чтоб к 20 ноября мое обиталище было здесь свободно от жителей и мебели, а я был бы отбывающим в благословенную Москву.
Шлю тебе ключ, таинственно оказавшийся в моем портмонэ. Видишь, как там много и бессменно кредиток. Жаль, что их не ощущаю. Заметил ключ лишь за день до того, как Нюша написала о нем. Целую тебя. Соскучился. Твой К.
1917. IV. 22. 3 ч. д. Курск. Вокзал
Катя родная, здравствуй! В этих местах, недалеко отсюда, наша озаренная сказка, наша любовь благословенная, страница золотая. Милая, целую тебя. И вспоминаю сейчас, как ты меня обрызгала весенней цветущей веткой. А я так смешно рассердился. Как это было давно — и вот, что через кристалл магического окна, я в этом мгновении, я люблю тебя, я счастлив оттого, что ты высокая и стройная, оттого, что твои черные глаза — два драгоценных черных камня, полных повелительно-нежных чар. Моя, моя! как я — твой! Ничего не разъединит нас в веках. Твой К.
1917. VI. 15. Тифлис, Московская ул, д. 20
Катя милая, я только чуть-чуть начинаю отдыхать от тягот и волнений пути и приспособляюсь к зною, который, впрочем, меня восхищает в этой поразительной экзотике. Мне кажется, что я попал в Египет или в Мексику. Я ведь впервые на Кавказе летом. Живу у Канчели. Тамар>{125} еще не видал. Она очень больна, в Боржоме. Еду туда на днях. Адрес достоверен надолго, хотя где и что я буду, еще не знаю. Объеду Кавказ.
Милая, завтра я выступаю. После выступления напишу подробно обо всем. Целую. Люблю тебя и благословения шлю. Твой К.