— Стас, ты — трепло, Стас, — привычно заметил Амир.
— Отставить шуточки, — серьезно приказал «кожаный» Паша. — Пошли.
— Отставить так отставить, — пробормотал Стас.
Все трое выбрались из машины и зашагали к платформе. «Кожаный» Паша впереди, Стас с Амиром чуть поодаль. Все трое старательно делали вид, что незнакомы друг с другом.
Состав уже «подплывал» к перрону. Отсчет вагонов действительно начинался с хвоста, и троица прибавила шаг. Толпа встречающих волновалась, бурлила, разбиваясь о неприступное безразличие проводниц.
— Машенька, я здесь! Машенька! — вопил счастливо кто-то.
— Это какой вагон? Десятый? А седьмой где? — вторили ему.
— Ты их видел? Видел?
— Вон они.
— Где?
— Да вон, в третьем окне.
Не обращая внимания на реплики встречающих-прибывающих, троица шагала к хвосту поезда. «Кожаный» Паша, с непроницаемо-каменным лицом, гибко лавировал в толпе.
«Спортсмены» же просто разрезали людской поток широкими плечами.
Своего «клиента» они увидели сразу. Худощавый, осунувшийся парень устало брел, увлекаемый толпой, глубоко засунув руки в карманы дорогого импортного пальто. Воротник был поднят, и от этого казалось, что парень старательно втягивает голову в плечи. На лице огромный синяк, переносица заклеена пластырем. Волосы всклокочены.
За спиной парня шли две казенные личности. «Кожаный» жестко поджал губы и шагнул навстречу парню. Тот остановился, словно наткнулся на стену, удивленно взглянул на заступившего ему путь незнакомца и сделал шаг в сторону, намереваясь идти дальше.
— Андрей Данилович! — негромко окликнул Паша.
Парень вздрогнул, поднял взгляд. На лице его отчетливо читалось изумление. Он открыл было рот, чтобы что-то спросить, но в следующую секунду «спортсмены» и «казенные» дружно и жестко навалились, опрокинули его на заплеванный, грязный асфальт, выворачивая руки за спину и защелкивая на запястьях наручники. Народ останавливался, оборачивался, привлеченный необычным зрелищем.
— Проходите, товарищи, проходите, — строго командовал Паша. — Не задерживайтесь.
Стас и Амир подхватили парня под руки, вздернули, словно куклу.
— В чем дело? — непонимающе выдохнул тот, морщась от боли в запястьях.
— Андрей Данилович Скобцов, — негромко сказал Паша. — Вы арестованы.
Слова мгновенно утонули в гуле толпы, но Скобцов расслышал. Он напрягся. Взгляд его стал быстрым и рваным, на щеках вспыхнул лихорадочный румянец. Скобцов огляделся, словно оценивая количество противников и свои шансы. Шансов не было.
— Ты вот что, деловой, — предупредил на всякий случай Стас, — давай без глупостей, понял? Пристрелю и не задумаюсь.