.
В Хокстонского Монстра кто-то плеснул кислотой. По словам очевидца, он упал в Темзу вместе с рыцарским соколом. Но я уверен, не погиб.
Бывшие подчинённые покойного Великого магистра утратили своё сокровище навсегда. Оно теперь лежит в речном иле вместе с сокровищами Агры. Опозоренным госпитальерам пришлось выколоть себе глаза и шесть дней и шесть ночей предаваться самобичеванию. Однако ходят слухи, что выкрашенную в чёрное птичку видели в России или Китае. Так что поиски продолжаются. Рыцари не единственные теперь охотятся за призрачной статуэткой. Толстяк Каспар впервые услышал о ней от профессора и с тех пор сделался одержимым. Не поверил, что его разлюбезная rara avis сгинула в Темзе. Вот так рушатся многообещающие карьеры>{41}.
Особняк Трелони взлетел на воздух. Всё списали на утечку газа. Едва живую хозяйку нашли в обгоревших руинах. Теперь она лежит в больнице, забинтованная, как мумия, и бредит на языках, которые не слышали на земле вот уже тысячи лет. Список завсегдатаев вечеринок царицы Теры вместе со скандальными фотографиями кто-то отправил в «Пэлл-Мэлл газет». Последовали отставки, увольнения, самоубийства и скандалы.
Тирон Маунтмейн отравился имбирным лимонадом. Его тётушка Соф за это преступление пошла на виселицу. Но Маунтмейнов-то осталось пруд пруди, так что правое дело будет жить вечно.
На следующее утро Мориарти вздумалось спозаранку совершить прогулку, и он выдернул меня из постели Фифи. Накануне смертоубийства так взволновали мою кровь — срочно требовалось дамское общество.
Мы отправились осматривать поле брани. Повсюду валялся мусор. Мостовую и стены домов изрешетили пули. Окна были выбиты. Всё ещё тлели остатки тележки мороженщика. Ошеломлённые жильцы жаловались полиции. Некоторые тела не успели вывезти. На дверях «Геркулесовых столпов» висел распятый госпитальер. На нижней ступеньке нашего крыльца валялась знакомая куча лохмотьев, из которой торчали смуглые руки. Констебль (наш человек) отгонял любопытных зевак.
В луже растаявшего мороженого плавала белоснежная рука Маргарет Трелони с двумя отколовшимися пальцами.
А ещё на мостовой среди обломков профессорской шкатулки лежало несколько самоцветов, выдернутых из ожерелья Мадонны.
В сточной канаве Мориарти углядел «Зелёный глаз» и жемчужину Борджиев — бок о бок с чьим-то глазом.
— Моран, поднимите их, пожалуйста. Нам надо ещё разобраться с клиентом.
— Только «Зелёный глаз»?
— Жемчужину тоже.
— Будем надеяться, Монстр утонул.
— Уверен, что нет. У него чрезвычайно мощные лёгкие. Ничего сверхъестественного — вполне объяснимое явление, хоть и редкое. Но пока риск невелик.