Из груди Айрин едва не вырвался вздох облегчения.
— Ваша... Несчастный случай с вашей женой меня никак не касается. Кроме того, Дика здесь не было, когда это произошло, не так ли? Он был еще совсем мальчишкой. Ведь это случилось... кажется, несколько лет назад?
— Да, — ледяным тоном подтвердил Роуленд. — Больше двух лет назад. — Он поджал тонкие губы. — Впрочем, какая разница? Дик работает здесь уже больше года. Он мог обсуждать эту тему с другими работниками.
— Во всяком случае, со мной он ее не обсуждал. — Айрин с облегчением поняла, что ее голос звучит почти убедительно. — Мы говорили совсем о другом. — Прежде чем он успел задать очевидный вопрос, она добавила: — Не слишком ли вы мнительны, мистер Роуленд? У людей могут быть и другие интересы в жизни.
— Разве? — Однако Айрин заметила нерешительность, появившуюся на его лице. — Порой мне кажется, что все только об этом и говорят. — Он отступил на шаг и засунул руки в задние карманы туго обтягивавших его джинсов. Раздвинувшиеся полы кожаной куртки открыли рельефные мышцы его живота над ремнем. — Вы вправе упрекать меня в болезненной восприимчивости, мисс Тревор. Боюсь, что в последние месяцы я действительно стал излишне подозрительным.
В этом не было ничего странного, и, как это ни смешно, Айрин почувствовала внезапное желание приободрить его. Этот человек, который всего лишь минуту назад, казалось, представлял серьезную угрозу ее существованию, сейчас вызывал у Айрин сочувствие. Нелегко жить в окружении всех этих сплетен. А если он ни в чем не повинен, то это трудно вдвойне...
— Вполне понятно, — заверила его Айрин, бросив быстрый взгляд на еще горячий кофейник. Она колебалась только мгновение. — Э-э... не выпьете ли чашку кофе, мистер Роуленд?
Казалось, он собирался решительно отвергнуть ее предложение, но неожиданно передумал.
— Почему бы и нет? — Роуленд кивком указал на лужицу, оставленную Диком, и легкая улыбка тронула его губы: — Постараюсь не усугублять этот беспорядок.
Она вдруг обнаружила, что улыбается ему в ответ, и поспешно отвернулась, чтобы взять с полки чистую чашку. Поддразнивает ли он ее, гадала Айрин, или просто пытается загладить свою грубость? Так или иначе, но, когда его покидает привычная настороженность, Роуленд становится очень милым, подумала она. Милым?!
Проклятье! «Милый» вовсе не то прилагательное, которым можно его описать. Агрессивный — возможно; саркастичный — несомненно; может быть, даже опасный. И откуда она знает, не начинался ли так же его роман с миссис Кларк?
У нее перехватило дыхание, и рука, наливавшая кофе, дрогнула. Всего на мгновение Айрин попыталась представить, каково это — иметь с ним роман. С Ли Роулендом?! — тут же ужаснулась она. Передавая ему чашку, она держала ее двумя руками, чтобы не выдать своего волнения.