Предстал перед необходимостью вербовать осведомителей и агентов для розыска изменников, предавших Родину и повернувших оружие против своего народа, а то и готовящихся в спецшколах Германии для заброски в Советский Союз в качестве шпионов, диверсантов и террористов. Встречаться с агентурой на явочной квартире. Соблюдать строжайшую конспирацию даже в отношениях с сослуживцами.
Привыкший распоряжаться собой, теперь он круглые сутки находился при исполнении служебных обязанностей, всегда имея при себе оружие.
Как бы Валя отнеслась к такому повороту в его жизни?
Но почему от нее нет известий?..
Антон позвонил Волковым на квартиру. Бабушка ответила, что внучка еще в августе сорок первого года прислала единственную весточку, в которой сообщала, что некоторое время писать не сможет. Велела не волноваться за нее. Даже не знает, чем объяснить ее молчание. Только бы не попала в руки фашистов. Звери они, а не люди.
Засосало под ложечкой и у Антона. Значит, не безразлична она ему. Но ведь Виктор… Или я себе его вообразил злодеем? — подумал неожиданно он. Впрочем, время все расставит по своим местам, кого сведет вместе, а кого разлучит. В Управлении ходят упорные разговоры, что гитлеровский «блицкриг нах Москау» обречен на провал, и война обещает быть затяжной и тяжелой. Клялись и мы не отдать и пяди своей земли врагу, а немецкие полчища уже полстраны нашей захватили.
У Антона была своя линия фронта. Она проходила через душу и сердце. Особенно его раздражало затягивание союзниками открытия второго фронта.
А вскоре пришло извещение о гибели брата Александра. Погиб он в битве за Чернигов. Это был удар для Антона, для всей семьи. Перед октябрьскими днями сорок третьего года позвонила Василиса Дементьевна. Сообщила: пришла похоронка на Валюту: «Пала смертью храбрых под Минском в бою за Отечество».
Антон как сидел в кресле с телефонной трубкой в руке, так и остался с нею. Не слышал ни голоса женского, ни плача. Очнувшись наконец, услышал прерывистые гудки, жалостливые и такие же сострадающие, как и его душа. Это был еще один удар. Война похитила теперь и его Джульетту. Не верилось даже. О, что бы он отдал за то, чтобы увидеть и ее и братишку…
Принялся перебирать ученические фотокарточки. Большинство сделано им самим с помощью самодельного фотоаппарата, где объективом служило стекло от бабушкиных очков. Запечатлен на них Шурик. А это — Валя Волкова. Вот она в пионерском лагере забрасывает мяч в баскетбольное кольцо. Радостная выходит на берег, совершив заплыв по нормам «Готов к труду и обороне». Актовый зал школы. Ей вручается аттестат зрелости. Он вглядывается в их лица, произнося: «Простите, Валюша и Шурик, за то, что вас убили фашисты, а я остался жив. Но может быть, еще встретимся там, на седьмом небе, если оно существует…»