– Итак, две сделки состоялись. Что дальше?
– Каирский ювелир предупредил «Моссад», что Египет начнет войну против Израиля. Барончик помог через своих агентов влияния двум израильским бизнесменам. После израильско-арабской войны прошло уже двадцать лет, эпоха другая, но тайные операции шли по тем же сценариям.
– А какие в таком случае претензии к разведчику?
– Год назад произошло два вроде бы мало связанных между собой события. Каирский ювелир выбросился из окна своей квартиры в Лондоне. Он жил на шестом этаже, так что ничего к данному сюжету добавить не смог. А вот Барончик…
– Что же Барончик? – нетерпеливо спросил Кадышев.
– Барончик пропал четыре года назад. Но недавно в Париже обнаружилась его троюродная племянница, которая требует свою долю в наследстве. Если суд признает исчезновение барона де Понсе безвозвратным…
– Пока не понял связь событий, – проворчал Кадышев.
– Моссадовца подозревают в том, что он сдал двух ювелиров, египетского и французского, их конкурентам, и те поспешили ликвидировать своих проштрафившихся коллег.
– Опять двадцать пять! Зачем ему нужно было сдавать таких важных агентов? Зачем убивать курицу, которая несет золотые яйца?
– Даже не золотые, а рубиновые. Одна из версий – это был заказ русского олигарха, на которого работали и египтянин, и француз.
– И где сейчас моссадовец?
– Под арестом. В интервью заявил, что рад, что его делом занимается прокуратура – дескать, его невиновность наверняка будет доказана.
– Вот люди! А наши? Только бы ими прокуратура не занялась… Так, Руслан Ахмедович, что дала мозговая атака криминалистов? Нашли что-нибудь?
– Так точно, Борис Михалыч! Нашли. Я привез итоговый документ круглого стола с изложением всех версий.
– Вот и хорошо. Искать тех, кто эти преступления совершил, будут уже другие люди – ваши бывшие коллеги из Главного следственного комитета. Свободны.
Глава десятая
Рубин баронессы Корф
Анна Алексеевна Батюшкова, урожденная баронесса Корф, очень любила эту семейную реликвию.
В ее душе осталась воспитанная с детства любовь к российским государям, монархической идее и конкретно – к невинно и жестоко убиенным членам семьи последнего государя. Хотя она помнила, что батюшка выше ставил предыдущего императора – Александра III, считая Николая Александровича излишне упрямым и одновременно слабовольным.
А вот матушка обожала их всех, и Николая Александровича, и Александру Федоровну, в свите которой много лет была фрейлиной, и особенно цесаревича Алексея Николаевича.
У самой же Анны Алексеевны оставалось много вопросов и к последним царствующим Романовым, и к подаренной государыней книге.