Поанти видел иногда в провинции знатных дам из окрестных замков на празднествах, даваемых губернатором, и считал себя опытным в красоте и в изящном обращении, но он никогда еще не видел в самых сумасбродных своих грезах женщину такой великолепной наружности. Герцогиня, со своей стороны, с самого порога двери остановила свой взгляд на молодом человеке и, подходя к креслу, на которое она села, очень внимательно рассмотрела его. Несмотря на все свое самообладание, она с трудом удержалась от удивления, приметив, как мало молодой, стройный и очаровательный молодой человек, который находился перед нею, походил на тот портрет Капитана Десять, который она нарисовала себе. Поанти, стоя в четырех шагах от ее кресла, почтительно поклонился.
— Вы барон де Поанти? — спросила герцогиня, обнаружив отчасти свое удивление этим вопросом и тоном, слегка запечатленным беспокойством, с которым она произнесла этот вопрос. Она почти боялась подмены или ошибки.
— Да, я барон де Поанти, — ответил молодой человек.
— Откуда вы?
— Из Гренобля.
— Стало быть, это точно вы, — сказала герцогиня.
Опасения ее рассеялись, но удивление осталось. Маркиз де Шавань, может быть, слишком распространился в сведениях, сообщенных им герцогине о воинственных качествах своего протеже, но не сообщил никаких подробностей о его наружности. Герцогиня де Шеврез, которая при рассказе о знаменитых подвигах барона де Поанти вообразила геркулеса с грубой наружностью и с грубыми ухватками, от которого несло табаком и водкой, не могла понять, чтобы этот грозный храбрец, шпага которого не нашла еще себе соперницы, был почти безбородый юноша, с тонкими членами и аристократической осанкой.
— Я думала, что вы гораздо старше, барон де Поанти, — сказала она, — сколько вам лет?
— Двадцать, — ответил молодой человек, удивленный этим вопросом.
Она опять посмотрела не него сквозь отверстия своей маски.
— Все, что я знаю о вас, — сказала она с некоторой нерешимостью, — доказывает мне, что вы достойны моего доверия; однако, видя, что вы так молоды, я не могу не колебаться.
— Напрасно, — смело ответил Поанти.
— Я вас не понимаю, — сказала герцогиня, несколько обидевшись.
— Позвольте мне объясниться, и если мои объяснения вас не удовлетворят, наложите на меня наказание, какое вам угодно. Я буду рад подвергнуться этому наказанию за мое преступление, которое состоит в том, что я не понравился вам.
Герцогиня де Шеврез машинально сделала знак согласия.
— Прежде чем я увидел вас, — продолжал Поанти, устремив на герцогиню взгляд, полный искреннего восторга, — я принял поручение, которое исполнил бы верно, как следует исполнять обязанность, но все-таки я просил бы, прежде чем связал себя окончательно, чтобы мне объяснили цель, к которой хотят меня вести. Теперь, когда я имею счастье находиться в вашем присутствии, хотя я не знаю, кто вы и как я должен вас называть; хотя ваше лицо от меня скрыто, я так верю в ваше могущество и вашу красоту, натура ваша кажется мне настолько выше нашей, что, не смея спросить вас, женщина вы, волшебница или богиня, я кладу в вашим ногам, как слепой, все, что у меня есть на свете, мою руку, мою шпагу, мою честь и мою жизнь.