В восемнадцать лет Надя окончила гимназию. В ожидании предложения от Алексея она считала дни, прошедшие с момента его отъезда в Париж. Это было уже четвертое его путешествие в этом году, и Надя надеялась, когда он вернется, расспросить его подробно об этом прекрасном городе.
Но Алексей все не возвращался.
Июнь закончился убийством австрийского престолонаследника эрцгерцога Франца Фердинанда и его супруги в Сараево, и через месяц в Европе разразилась война. А 2 августа Сергей сказал Наде:
— Я иду на Дворцовую площадь.
— Зачем?
Сергей усмехнулся.
— Чтобы стать свидетелем того, как творится история! Выгляни в окно. Все спешат туда. Если бы ты вышла на улицу, то почувствовала бы всеобщее возбуждение.
— Не ходи, Сережа! Там опять будут убивать. Вдруг в этот раз тебе не удастся так легко отделаться!
— Глупая, никого там не будут убивать. Мы хотим послушать, что скажет царь.
— В пятом году Гапон тоже ходил к царю, а закончилось это Кровавым воскресеньем. Я не позволю тебе уйти из дома одному. Я пойду с тобой.
Какое-то время Сергей колебался, потом смилостивился:
— Ладно. Только я ухожу прямо сейчас, так что поторопись.
На Дворцовой площади собралось около пяти тысяч желающих увидеть царя. Надя с Сергеем, проталкиваясь сквозь толпу, слушали, что говорят кругом. «Германия объявила войну России-матушке! Это все из-за этой немки, жены Николая!»
Какая-то женщина, сжав кулаки, произнесла: «Наши сыновья и братья погибнут, но мы отстоим нашу землю».
Когда на балконе дворца появился царь — серая, понурая фигура в военной форме, — толпа опустилась на колени и по площади разнеслось «Боже, царя храни». Сергей сжал губы и потянул Надю за рукав.
— Идем отсюда, сестренка, я передумал. Здесь нам делать нечего.
Выбравшись из толпы, они пошли домой через Исаакиевскую площадь. У германского посольства Сергей остановился и указал на бронзовых лошадей на крыше.
— У толпы прескверное настроение. Вот увидишь, они разграбят посольство. Антигерманские брожения сильны в обществе, и наш царь-батюшка надеется, что это отвратит от него гнев рабочих. Но уверяю тебя, не отвратит. Если наш народ и ощущает сейчас какое-то единство, то оно быстро развеется, когда мы вступим в боевые действия, так что война только ускорит революцию. — Он рассмеялся холодным, безжалостным смехом. — То, что делает царь, нам только на руку, сестра.
От его голоса по телу Нади пробежала дрожь.
— Откуда в тебе столько ненависти, Сережа? Что царь сделал плохого лично тебе?
— Дело не только в царе. Есть еще его окружение, несколько людишек, которые возомнили, что они лучше других. Ну ничего, мы им покажем. Уже скоро! — Сергей погрозил кулаком в сторону Зимнего дворца.