— Ничего, Амфилахий, он уже в порядке! — бодро отвечает Устин на замечание пришедшего. И взмахом руки показывает мне, что нужно подняться.
Покачиваясь, я встаю на ноги.
— Окружной Амфилахий! — представляется мужчина, по-военному щелкнув каблуками и чуть поклонившись.
— Иван! — называю свое имя и тоже слегка склоняю голову. Пришедший пытливо, с интересом осматривает меня, играя темными зеницами больших, выразительных глаз.
— Ну что, Иван, ты готов следовать за мной?
— Готов!
— Тогда пошли! — Амфилахий отрывисто кивает Устину головой — снизу вверх, как раньше это делали вышколенные царские офицеры. И, повернувшись на каблуках, легкой, почти грациозной походкой направляется туда, откуда, появился — в гущу сада.
— Куртку захвати! — напоминает мне Устин, присаживаясь на траву под шелковицу.
Я подхватываю куртку и спешу за Амфилахием.
Мы выходим на хорошо протоптанную дорожку. По одну ее сторону благоухают распускающиеся розы.
— Можно тебя спросить, Амфилахий? — обращаюсь к нему, на полную грудь вдыхая по весеннему хмельной воздух.
Мой провожатый идет так быстро, что мне трудно за ним угнаться, хоть я и привычный к интенсивному темпу.
— Пожалуйста! — бросает он через плечо, не сбавляя шагу.
— Что значит — окружной? Ты же так, кажется, назвал себя?
— У меня три тысячи подчиненных, я отвечаю за работу в одном из округов на земле, — отвечает Амфилахий бесцветным баритоном.
Но чувствуется, что он гордится своим положением.
— И много таких округов?
— Сто двадцать.
— Все окружные живут на втором горизонте? — задаю еще один вопрос.
— Да. Все окружные, их заместители и прислуга, — слышу в ответ.
Пропетляв немного по саду, мы останавливаемся возле строения из белого камня, увитого виноградной лозой и хмелем. Оно похоже на беседку, только слишком уж большую.
— Вот мы и пришли! — сообщает окружной. — Сейчас спустимся вниз.
Заходим внутрь беседки. В ней посередине находится невысокий куб из красного кирпича, кладка очень аккуратная и тщательная. С одной стороны куба — медная дверь. Она полуоткрыта.
Амфилахий распахивает ее шире и жестом приглашает меня войти. Подчиняюсь.
Очутившись за дверью, вижу перед собой прямоугольную площадку, дальше — каменный тоннель с крутой лестницей вниз. Вони, как было в прошлый раз, никакой. Наоборот, горящие факелы источают приятный ненавязчивый аромат.
Начинаем спускаться. Становится прохладнее. Я набрасываю на плечи куртку.
— Наберись терпения, путь вниз не так краток, — предупреждает окружной, легко порхая по ступенькам. — Таких тоннелей, как этот, впереди еще два. В каждом по двести сорок сходней.