Сощурив глаза и невольно наклонив голову набок, он оценивающе пробежал по ней острым взглядом.
Старенькие сапожки на невысоком каблучке, явно уже вышедшие из моды и не раз «клееные». Теплые черные колготки, обтягивающие тонкие ножки второй кожей, шерстяная юбка, поношенная, аккуратно заштопанная, ветровка и черная шаль, укрывающая голову.
Антон нахмурился и поджал губы.
«Что-то с течением времени всё же не меняется», подумал мужчина и брезгливо отвернулся от девочки, не заметив, как та, подняв голову, словно почувствовав на себе оценивающий взгляд, посмотрела на него быстро и колко из-под сведенных бровей.
Могилу между тем уже стали засыпать землей, чему Антон втайне порадовался, так как хотел поскорее встретиться с адвокатом, чтобы оговорить все вопросы дела и уладить формальности. А сделать это можно будет только после окончания поминок, а возможно, и вообще на следующий день.
Когда все необходимые ритуалы были исполнены, люди, собравшиеся попрощаться с Маргаритой Львовной, стали расходиться, кто-то, причитая и охая, утирая застывшие на щеках слезы платочком, а кто-то, держась стойко и не проронив и слезинки. Как Антон. И как та, что стояла напротив него.
Антон оторвался от людей в черных тучных одеждах, ищущим взглядом пробежавшись по небольшой кучке, и устремил взгляд на девушку, застывшую у могилы, почти сразу увидев ее в безликой толпе.
И всё же… чем-то она выделялась, отличалась от тех людей, что пришли на кладбище вместе с ней.
Что-то выделяло её в этой серой блеклой массе.
Она, по-прежнему хмурясь, смотрела в сторону, словно о чем-то раздумывая, и Антон двинулся к ней.
Им давно уже нужно было поговорить. Ну, или не поговорить, но хотя бы перекинуться парой слов.
— Эй, — крикнул он, стараясь привлечь ее внимание.
Называть её по имени отчего-то не хотелось, поэтому Антон просто подошел и встал рядом с ней.
Девочка повернулась к нему лицом, вскинув подбородок, и одарила острым, как клинок, взглядом чёрных глаз.
«Неужели глаза бывают такими глубокими и такими… чёрными?!» подумал мужчина вскользь.
На мгновение опешив, Антон тут же взял себя в руки и напрямую спросил:
— Ты сейчас домой?
Её пристальный внимательный взгляд оценивающе пробежался по нему словно рентгеном, и заглянул, казалось, не только под пиджак, но и под дорогую рубашку от Армани, проникая в кровь и оседая в ней гнилым осадком.
Антон сощурился, почувствовав себя неловко.
Девочка просто кивнула, не отводя от него пристального взгляда.
Смотреть ей приходилось снизу вверх, потому что Антон оказался выше неё на целую голову, но её это, казалось, ничуть не смущало. И взгляд её оставался по-прежнему холодным и внимательным.