Дворецкий и экономка встали. Ривс почтительно поклонился, экономка присела, прижимая к пышной груди носовой платок, и они тихо вышли.
Подождав, пока за ними закроется дверь, мистер Генри продолжил. Последняя часть завещания оказалась настолько неожиданной, что полностью завладела вниманием Джеймса.
— «Что касается двух моих дочерей, Кэтрин и Шарлотты, я завещаю каждой из них по одной тысяче фунтов в год до конца их жизней. Мой сын, Джеймс Радерфорд, будет управлять этими средствами, пока они не достигнут двадцати пяти лет. Если они выйдут замуж раньше этого времени, им будет выплачена сумма в десять тысяч фунтов в качестве приданого…»
На этом месте мозг Джеймса перестал работать. Он смутно слышал об оплате за школу и других платежах, но это не доходило до его сознания. Резко повернувшись, он уставился на мать. Она ответила ему бесстрастным взглядом, но руки, крепко стиснутые на коленях, выдавали ее чувства. Его взгляд метнулся назад, к поверенному, который перестал говорить, с беспокойством глядя на него.
— Дочери? У моего отца есть дочери?
Мистер Генри помолчал, уставившись в стол, затем медленно кивнул.
— Я говорил вашему отцу, — сказал он, вздохнув, — что нужно предупредить вас об этом факте, на тот случай если вам придется управлять их средствами.
Джеймс тряхнул головой. Все это не имело смысла.
— Сколько им лет?
— Пятнадцать.
— Обеим? — уточнил он, не уверенный, что правильно расслышал.
— Они близнецы.
Джеймс обмяк на своем сиденье. У него есть сестры-близнецы примерно одного возраста с Кристофером. Что означает…
Он резко повернулся к матери.
— Ты знала, — произнес он утвердительным тоном. Должна была знать. Она не казалась шокированной услышанным, и это многое объясняло.
Она разжала сцепленные руки, устремив на него взгляд, лишенный всяких эмоций.
— Да, знала. Когда я была беременна Кристофером, твой отец завел себе потаскушку в доме лорда Таунсенда.
Мистер Генри возмущенно кашлянул.
— Она была дочерью лорда Таунсенда.
— Вы хотите сказать, незаконнорожденной дочерью, — уточнила мать ядовитым тоном.
Брови Джеймса взлетели.
— Мне трудно поверить, что мой отец соблазнил дочь графа, законнорожденную или нет.
— Никто не знал, что она его дочь, — возразила мать. — Она была не более чем служанкой в его доме.
Джеймс бросил взгляд на мистера Генри, и тот кивнул, подтверждая слова матери.
— Их мать умерла тринадцать лет назад от чахотки, и, как я сказал, они живут в пансионе для девочек с пятилетнего возраста. Ваш отец всегда оплачивал их содержание, поскольку лорд Таунсенд выгнал дочь, когда обнаружил, что она в положении. Ваш отец был исключительно щедрым человеком, — восхищенно произнес лорд Генри с улыбкой, преобразившей его заурядные черты.