— Спасибо за все. Получится — отблагодарю. — И вдруг поинтересовался: — А как звали девицу, которую ты спас до меня?
Он уставился подозрительно. Буркнул:
— А тебе-то что за дело?
Я изобразил самую счастливую улыбку:
— Ну вдруг мы с ней встретимся. Будет о чем вспомнить.
— Вряд ли ты с ней встретишься. Любка сейчас недосягаема.
Я вздрогнул. Значит, точно Любка. Почему-то я сразу так и подумал. Пожалуй, надо продолжить знакомство.
— Локша, навести меня, хочется иметь такого преданного друга.
— Беги, Флора, скоро совсем стемнеет. Захочет судьба — свидимся.
Он повернулся и зашагал прочь. А я смотрел парню вслед. Походка у него была необычная. Рядом пройдет — не услышишь. Наверное, замечательный охотник.
Я постучал в ворота своего имения. Климка с той стороны нахально поинтересовался, кто там и чего в такую пору носит.
Я рявкнул:
— Должи хозяину! Сестрица Настасьи Вахромеевны приюта просит.
Слуга убежал и долго где-то пропадал. Я разозлился — стою, как нищий, у собственного порога. Но быстро опомнился. Успокойся, братан. Еще хорошо, если в шею не погонят: какая ты боярышня — пешком да без слуг?
В конце концов меня все-таки привели пред очи старого боярина.
Увидев дорогого дядюшку, я чуть не ляпнул «ого!» — с таким важным видом он развалился в моем кресле. Ему оно было малость не по размеру, но дядюшка выкрутился — поставил под ноги скамеечку, покрытую зеленым бархатом.
Оглядев меня, заворковал:
— Входи, красна девица! Поведай, кого ищешь. Может, и смогу чем помочь.
Ну что ж, как начал врать, так и продолжать придется. Я опустил очи долу, постарался изобразить на лице самое скорбное выражение и рассказал все то же, что и Локше. Кажется, история ограбленной путницы дядюшку впечатлила. Он растрогался, велел накрывать на стол и превратился в гостеприимного хозяина. Я даже поначалу удивился: родственник всегда отличался скупостью и экономностью. Но тут взгляд старичка стал каким-то масляным и влажным. Глаза заблестели, как у мартовского кота. Он стал усиленно подливать мне наливочки.
Я про себя усмехнулся: боярина ждет облом. Выпить я всегда мог много. Однако наблюдать, как распаляется дядюшка, было некогда. Я устал и проголодался как волк, поэтому изо всех сил налег на угощение. Насытившись, зевнул и спросил:
— И как вам удалось выстроить такой огромный и красивый терем? По виду — совсем новый.
Старичок вздохнул:
— Все свои сбережения вложил. Племянник-то мой беспутный, Федор, ни о чем не беспокоится. О родственнике и имуществе не заботится. Не оправдывает надежд. А я-то мечтал — под старость опорой станет. Но ему только бы где-то болтаться. Вот возьму и женюсь на какой-нибудь девице, да все богатство ей оставлю. — Он положил руку мне на колено. — Пойдем, красавица, со мной в светелку.