Вырываясь, Яшка что-то бормотал, но я не слушал. Это была самая настоящая истерика, только радостная. Наконец, я услышал, что он мне говорит:
— Да все нормально. Ты чего? И хватит меня тискать! Я тебе не Олеська! Отстань, в конце концов! Уходить нужно! Там целая колонна показалась, через несколько минут будет поздно!
Отстранившись от него, я оглянулся: дослушавший Ахундзянова Мехлис уже распоряжался об уходе. Только наша небольшая группа зашла за холм, направляясь на юго-восток, как сзади послышался гул моторов. Немецкая колонна приближалась. Следующие несколько часов были настоящим адом! Нет, немцы нас не преследовали. Но идти зимой, в мороз, по пояс в снегу… Врагу не пожелаешь! Да еще ветер поднялся и с ним снег. Разыгрался настоящий буран, под прикрытием которого через несколько часов мы вышли к селу Чичерино. Так получилось, что этот ветер нас и спас. Выйдя к домам, мы буквально уткнулись в стоящие немецкие бронетранспортер и грузовик. Из большого дома, стоящего за ними, раздавались неясные, но явно веселые голоса немцев. Мехлис приказал осмотреть соседние дома. Через несколько минут вернувшиеся бойцы доложили, что немцы в двух соседних домах. Судя по звукам — гуляют. Часовых нет, вернее, уже нет. Как сказал один боец, виновато отводя глаза:
— А что было делать, када этот гад прямо на меня вышел? Ну и пришлось его того, приголубить. Но тихо, в домах ничего не услышали! Часовых трое было, все с запашком, пьяные, одним словом.
Выслушав бойцов, Мехлис, ни секунды не колеблясь, приказал:
— Немцев уничтожить! Постараться взять старшего в плен. Остальных… — и махнул рукой. — Командуйте, капитан.
Быстро распределив людей, попутно послав нас с Яшей подальше, Чуприн приказал атаковать. Через пять минут все было кончено. Итог: 15 солдат и один офицер убиты, взят в плен унтер-офицер. Вот тут-то и появилась проблема. Никто не догадался посмотреть документы у снятых часовых. Все считали, что это немцы. Мы ошиблись. Уничтоженное подразделение было румынским! Никто из нас не говорил на румынском, а взятый унтер не понимал ни русского, ни немецкого языка! Попали. Взяли пленного, от которого нет никакого толку! Нужно было видеть наши лица, когда все это выяснилось! Мехлис рвал и метал! Досталось всем, кто находился рядом: мне — за вылезшую неуместную улыбку, остальным — за то, что не проверили, с кем мы имеем дело! Наконец, успокоившись, Мехлис осмотрелся и… заржал. Да-а, ситуация действительно идиотская. Отсмеявшись, он приказал:
— Румына — в расход. Всем отдохнуть час, потом загружаемся в трофейную технику и выдвигаемся в направлении Прохоровки. А пока… Зильберман, Стасов, займитесь опросом местных, может, что важное узнаете.