— Надо бы посмотреть, как живут бойцы на переднем крае... Начсандив говорил...
Фельдшер, не подозревая подвоха, согласился провести меня по обороне, но сначала предложил пообедать и отдохнуть.
Мы возвратились в блиндаж санвзвода, растопили печку-бочку, разогрели суп со ржаными галушками и уселись обедать.
Я в упор рассматривала милого парня. Он был худ, большеглаз, застенчив: краснел,' отводил глаза в сторону и подозрительно быстро наелся.
Я сняла мокрые сапоги и портянки, пристроила их к печурке, извинилась и полезла на земляные нары. Уснула почти мгновенно, а проснулась от грохота.
Где-то рядом не то бомбили, не то снаряды рвались. Землянка вздрагивала, с потолка сыпался песок прямо мне на лицо. Отплевываясь, я села на нарах и огляделась.
Коптила лампа — гильза от мелкокалиберного снаряда, гудела раскаленная докрасна печка. Фельдшер что-то писал за колченогим столиком, по-детски наклонив голову набок.
Уже ночь? — спросила я.
Двадцать три ноль-ноль, — ответил он, не гладя на меня.
Что же вы меня не разбудили?
А что ночью увидишь? У нас оборона спокойная, мы днем пробежимся.
За пределами санитарного убежища, где-то там наверху, наверное над оврагом, шла нещадная пальба из всех видов стрелкового оружия.
Это бой? — спросила я.
Нет. Это просто так. Чтобы не заснуть.
Мина разорвалась у самого входа в землянку. Лампа-гильза заморгала, а дощатая щелястая дверь распахнулась настежь и захлопала-заскрипела на ременных петлях. Хозяин, не вставая с места, протянул руку, схватил дверь за веревочную ручку и посадил бунтовщицу на самодельный крючок.
— Да, у вас очень спокойная оборона, — не без ехидства сказала я.
Фельдшер с улыбкой взглянул на меня из-под пушистых ресниц, но ничего не ответил. Я опять улеглась и проспала до самого утра.
После завтрака мы отправились в поход. Вылезли из оврага наверх и сразу оказались в траншее.
— Главный ход сообщения, — кивнул мне через плечо мой спутник.
Я никакого представления не имела о переднем крае. Вернее, думала, что там палят друг в друга днем и ночью, сходятся врукопашную, бегают и прячутся где попало...
Я была приятно поражена: здесь был полный порядок. Ни дать ни взять — настоящий земляной город каких-то древних поселян. Главная траншея — центральная улица, а от нее к фронту и тылу отходят переулки-тупики. В переулках, ведущих в сторону противника, чего только не понастроено: доты, дзоты, капониры, стрелковые перекрытые ячейки... В тыловых переулочках спрятались под заснеженными крышами жилые блиндажи. Ни сутолоки, ни драки — тишина... Я присвистнула: