Если меня спросят, буду ли я еще его играть, отвечу: «Буду! Но при условии, что литература будет глубокой, серьезной и объемной. Плоских людей не бывает!»
И последнее.
В октябре 1991 года в Саратове состоялся 15-й Всесоюзный фестиваль телевизионных фильмов, и меня попросили поприветствовать его участников. А утром в «Саратовских вестях» я прочел: «Об ответственности кинематографистов говорил актер Евгений Матвеев, любимый народом, несмотря на несомненное сходство с недавним вождем».
Вот так — хоть стой, хоть падай…
5 ноября 1982 года. Вашингтон. Советское посольство устроило традиционный прием в честь праздника Октябрьской революции. Три зала распахнули двери для высоких гостей, для дипломатов из всех стран, аккредитованных в США. В толчее ловко двигались официанты, разнося на подносах фужеры с винами и наполненные водкой рюмки… Я заметил, что леди и джентльмены предпочитали прочим напиткам именно нашу «Столичную»:..
В залах стоял торжественный гул. Позолота на стенах и потолках тускло поблескивала сквозь сизый табачный дым. Слышались обрывки фраз на английском, французском, немецком, арабском, японском и прочих языках… И все улыбки, улыбки… Больше и чаще улыбались дамы. Мне показалось, что они не слишком внимательно слушают своих кавалеров, а больше стреляют глазами по сторонам, очевидно прикидывая преимущества своего туалета в сравнении с туалетами других женщин.
Ко мне и М.В.Александрову (заместителю председателя Госкино СССР) подошел мужчина с красным в крапинку галстуком бабочкой и, чокнув своей рюмкой по нашим, сказал:
— Обратили внимание, коллеги, что и сам сюда не явился, и команду не пустил?..
— Дела… Государственные дела… — дежурно ответил Александров незнакомому нам «коллеге».
— Да, конечно, конечно, — рассеянно ответил «коллега» и ретировался.
— Кто это? — спросил я у Михаила Владимировича.
— Бог его знает. Ему было интересно посмотреть на выражение наших лиц при сообщении о том, что президент Рейган пренебрег приемом.
Я только успел подумать: «А чему удивляться? „Холодная война“ достигла своего апогея!»— как протолкнувшийся сквозь гущу гостей советник посольства по культуре Дюжев предложил:
— Слушай, Матвеев, у нас появилась идея. Анатолий Федорович удостоен звания Героя Социалистического Труда. Случай уникальный — дипломат-герой!.. Подойди к микрофону и поздравь!..
Признаться, я растерялся. Стал отказываться, сопротивляться:
— Кто меня поймет? Они по-русски ни в зуб ногой! — Советник уже подталкивал меня в спину к микрофону. — Да не оратор я!.. — продолжал я отбиваться.