К счастью, в тот самый момент, когда горемыка уже стоял на грани отчаяния, в соседнем приходе скончался один человек. Сплетники утверждали, что жена заговорила мужа до смерти. Соискатель попросил, чтобы его представили, и на следующий же день после похорон нанес визит. Вдова оказалась сварливой старухой, так что процесс ухаживания потребовал истинного самоотречения, но выхода не было. Не прошло и полгода, как герой смог назвать ее своей женой.
К сожалению, замена оказалась далеко не равнозначной. Боевой настрой новой супруги разбивался о телесную слабость. Она не обладала ни той лексической свободой, ни тем напором энергии, которые отличали покойную супругу. Из своего любимого уголка в саду муж и вовсе не слышал ее голоса, а потому приходилось ставить кресло на веранду. Пока монолог продолжался, больной чувствовал себя прекрасно, но порой, стоило ему уютно устроиться с трубкой и газетой, внезапно наступала тишина.
Он опускал газету и некоторое время озабоченно прислушивался, а потом, не выдержав, окликал:
— Ты здесь, дорогая?
— Конечно, здесь. Где же мне быть, старый дурак? — отзывалась жена слабым от усталости голосом.
От этих слов лицо моего знакомого светлело.
— Продолжай, милая, — просил он. — Я слушаю. Обожаю, когда ты говоришь.
Но сил у бедной женщины уже не оставалось, и в ответ доносилось лишь презрительное фырканье вперемежку с невнятным бормотанием.
Он печально качал головой:
— Нет, это совсем не похоже на мою бедную Сьюзен. Ах, что это была за женщина!
По ночам новая жена старалась вовсю, и все же сравнение оказывалось не в ее пользу. Попилив супруга немногим более трех четвертей часа, она в изнеможении падала на подушку и засыпала. Приходилось осторожно трепать ее за плечо.
— Проснись, дорогая, — напоминал муж. — Ты что-то говорила по поводу Джейн. Кажется, я как-то неправильно смотрел на нее во время ленча.
Удивительно, — заключил монолог мой друг, — до какой степени мы зависим от привычек.
— В огромной степени, — поддержал я. — Один мой приятель постоянно рассказывал небылицы. А потом, когда однажды поведал правдивую историю, никто ему не поверил.
— До чего огорчительный случай, — покачал головой друг.
— Кстати, о привычках, — раздался из угла голос застенчивого незнакомца. — Могу рассказать чистую правду, в которую, спорю на доллар, вы не поверите.
— Доллара у меня нет, но готов поставить полсоверена, — отозвался друг, всегда отличавшийся неуемным спортивным азартом. — Но кто же будет судить?
— Согласен поверить на слово, — пообещал ненавязчивый незнакомец и безотлагательно начал повествование.