«Именно, есть они, красивые внешне и богатые внутренне. И есть он, безликий, некий мужчина. Это и звучит парадоксально. Но словно один на всех». Света начинала понимать, что ее раздражало. Дальше пошло быстрее и легче. Человеку очень тягостно вносить самого себя в список неудачников. Кажется, слепому видно и глухому слышно, что он с ними одной крови, идет общей дорогой. Следовательно, и результат будет тот же. Но индивид, так его разэтак, утверждает, что совсем-совсем другой, путь у него свой и успех неминуем. Девушка оказалась способна на великое: она признала, что их с Димой ситуация типична. Не будет у них, в отличие от других и им на зависть, вечного праздника. Безумие избыточного, небывало прекрасного секса их неторопливо, но верно покидает. И надо как-то налаживать быт. И спрашивать себя, каковы вообще перспективы отношений. А ее просьбы не бегать так резво по маминому свисту и оградить ее от набегов его друзей сродни требованиям героинь «новых настоящих романов» жениться, быть более ответственным и что-то купить. Но на главный вывод, мол, стоит мне заговорить о неприятном, как он тоже уйдет, она не осмелилась. Подумала: «Какая я умница! Разыскала, да разыскала в самотеке, истории, понятные каждой женщине, волнующие любую из нас. Тиражи у моей серии будут космическими». «Блажен, кто верует»… Но вера должна дарить умением мирно глядеть поверх житейской суеты и нести облегчение. Не тут-то было. Существование уподобилось бессоннице в огромном ночном городе. Помнишь, что по таким-то адресам живут знакомые, но они разбросаны на многие километры, и до них не на чем добраться. Телефон под рукой, но звонить так поздно, будить людей неловко. Выйти одной и мотаться до рассвета страшно. А рядом твой мужчина, и его нельзя будить. Пусть отдыхает, он тут ни при чем, надо иметь совесть. И все зудит, как неуловимый комар над ухом, вопрос: «Почему я должна терпеть это одна? Потому что люблю его и жалею? Если и он тоже, должен обрадоваться, что его растолкали и молят о помощи. И, воодушевившись, помочь. Но я знаю, что Дима будет недоволен. И медлю», – шептала Света, ворочаясь с боку на бок на довольно жестком продавленном ложе. Кроме того, Дима вольготно разметывался, ей оставалось совсем немного места на краю. И утром она чувствовала себя плохо. Наверное, это тоже пора было обсудить. Все так просто – договориться, зайти в мебельный и выбрать недорогой широкий диван. Но почему-то это была неразрешимая задача. Свете очень тяжело давалось открытие, что у нее могут быть претензии к идеальному возлюбленному. Она готова была обвинить себя в эгоизме, черствости, во всем подряд. Но и это не приносило облегчения. «Напиться, что ли, для храбрости? – вдруг пришло в разболевшуюся от терзаний и недосыпа голову лучшей ученицы. – Выскажусь и больше никогда ни за что не переберу». Ей было невдомек, как она рисковала. Ни одному хорошему человеку, который предпочтет промолчать, чем случайно обидеть близкого, еще не удалось ограничиться единственным разом. Потому что не слишком приятных тем для общения становится день ото дня больше. И потому что отличники настойчивы, усидчивы, во всяком познании доходят до конца и спиваются чаще «двоечников по жизни».