В разгар этой работы в кабинет заглянул всегда невозмутимый Пиккель:
– Вадим, к тебе пришли.
– Сегодня я вроде никого не вызывал, – сказал Токмаков, машинально переворачивая листок с откровениями агента Токарева.
– А я никогда и не жду приглашения, – услышал Токмаков смутно знакомый голос. В проеме двери появилась крепкая фигура, и в следующую секунду новоиспеченный замначальника отдела понял, что в Федеральной пограничной службе информация поставлена лучше, чем в его доблестной конторе.
Токмаков должен был первым вычислить этого визитера. Некоторым извинением могло послужить лишь то, что теперь Вадим – канцелярская крыса, воюющая в основном авторучкой на бумаге.
Как показывает практика, иногда это оружие посильнее пистолета. И даже двадцатимиллиметрового «семичлена», проходящего обкатку в Чечне.
Но самое эффективное оружие в наше время – телевидение. Поднимаясь навстречу незваному гостю, Токмаков вспомнил о пропавшей кассете.
О Маше он вообще не забывал. Особенно теперь, когда она была в одном с ним городе, близко, рядом…
Такая доступная. Такая недосягаемая…
2. Генералы вышли на «гоп-стоп»?
В то же самое предвечернее время Маша Груздева входила в палату Дим Димыча с пластиковым мешком разнообразных даров – природы и директора телеканала Левы Кизима. Среди даров последнего особенное оживление болящего вызвала бутылка виски «Джеймессон».
– Между прочим, виски мне велено передать твоему лечащему врачу. А тебе пламенный привет и все остальное.
– А если с точностью до наоборот? Как мы всегда поступаем с ценными указаниями любимого папика.
Маша думала недолго.
– Разве я могу тебе в чем-нибудь отказать, мой добрый старый друг? Тем более, сейчас. Приказывай, я повинуюсь.
Дим Димыч сделал страшные глаза и приложил палец к губам. Но Маша не поняла и продолжала:
– Может быть, послать кого-нибудь за пивом?
Вдруг из-за ширмы, стоявшей в углу, раздался грозный клекот и выдвинулся могучий бюст. Маша успела подумать, что в древности такие прелести украшали форштевни боевых кораблей. В следующую секунду появился и весь корпус, габаритами бывший под стать носовому украшению, и «фрегат» дал залп всем бортом:
– Ах, ты, прошмандовка! Тебе с молодняком сопли жевать и Земфиру слушать, а ты к солидным людям набиваешься! Ну-ка, брысь отсюда, чтобы ноги твоей не было, исполнительница желаний!
От нормальных людей профессионального журналиста отличает одна особенность. Он слышит не то, что ему говорят, а то, что хотел бы услышать. Маша не являлась исключением, уловив главное, – эта агрессивная медсестричка считает ее молодой соплюшкой! Не ахти какой комплимент, но если тебе под тридцать, а твой любимый парень не захотел тебя после стольких долгих месяцев врозь…