Наконец в холле появилась Ленка. Настоящая женщина – она заметила меня, сидящего за столиком у окна в самом углу громадного холла, много раньше, чем я обратил на нее внимание.
Ленка села, попробовала свой кофе и недовольно покосилась на пирожное:
– Если ты мне это купил, то напрасно. Я берегу фигуру. Сам знаешь, для кого.
Я внутренне подобрался, ожидая повторной серии претензий, от выслушивания которых меня было избавили истинные арийцы, но Ленка вдруг осеклась и стала молча пить свой кофе, глядя мимо меня куда-то в окно.
Мне показалось необходимым отвлечь ее немного, и я спросил:
– Ты у себя в туалете на потолок не смотрела? Там должно быть интересно.
Ленка, не слушая, вдруг повернулась к центру зала и отчаянно замахала рукой, как будто знакомому, но в результате подошла давешняя официантка.
– Коньяк, два раза, – лаконично сказала ей Ленка, положив на стол тысячную купюру.
Я хихикнул, глядя на озадаченное лицо официантки.
– Сдачи не надо, – продолжила Ленка, с некоторым недоумением глядя то на меня, то на купюру, то по сторонам.
– Вы что, прикалываетесь, ребята? – наконец спросила официантка, даже не пытаясь взять деньги.
Ленка подняла на меня глаза и раскрыла было искривившийся в нехорошей гримасе рот, но я пожалел ее и ответил раньше:
– У них понты дороже денег. Поэтому спирт на жженом сахаре они всерьез впаривают по цене «Хеннесси». С тебя еще две таких бумажки, и все будет олл-райт.
Официантка неожиданно мило ухмыльнулась мне:
– Ладно, черт с вами, студенты голопузые, я вам из своих запасов принесу.
Забирая купюру со стола, она пояснила:
– За дружбу народов вроде как. Но ты за это родишь ему двух клевых мальчиков, – бросила она Ленке через плечо, уходя.
Ленка обреченно откинулась на спинку стула, не сводя с меня желтых от ярости глаз. Мы помолчали пару минут и потом еще упорно помалкивали, даже когда официантка принесла свой коньяк и не сразу ушла, явно ожидая комментариев.
Но когда официантка наконец убралась восвояси, Ленка вдруг спросила, наклонившись ко мне и понизив голос:
– Зарубин, а что у них там такое, в туалете?
Я не сразу понял, о чем она, но спустя полминуты до меня дошло, и я ответил:
– Там видеокамеры. В мужском две, в женском, наверное, четыре. Квадроэффект, понимаешь? Охранники тащатся…
– Понимаю, – эхом ответила Ленка. Потом она протянула ко мне свою тонкую руку, потыкала тонким пальчиком в мое плечо и спросила: – Скажи честно, Зарубин, чего тебе от меня надо?
Я решил было отмолчаться – не про Марту же ей, в самом деле, рассказывать? – но потом вспомнил вдруг Петра и честно ответил ей: