Я в растерянности оглядела весь свой штаб.
— А что у меня есть, Сергей Иванович, что нужно им? — спросила я Кряжимского.
Тот в ответ пожал плечами и отвел глаза.
Внезапно дверь кабинета тихо скрипнула и начала медленно приотворяться. Я вздрогнула и едва не вскрикнула. Нервы уже были ни к черту. Виктор резко развернулся на стуле, Маринка застыла, а Сергей Иванович снял очки и начал быстро их протирать. Как видно, мой рассказ подзавел всех.
Дверь открылась больше, и в кабинет заглянул Ромка, оставленный, как всегда, «на всякий случай» в редакции.
Маринка перевела дыхание. Виктор расслабился и спокойно повернулся к столу.
— Ольга Юрьевна, — сказал Ромка, — к вам пришли…
Ромка зашел в кабинет и прикрыл дверь за собой. После этого он тихо уточнил:
— Та самая пришла, в тапочках, которой наши стены не нравятся.
Маринка тут же поднялась со стула.
— Я сейчас выясню, что ей, заразе, нужно, — сказала она мне и вышла вместе с Ромкой.
— Вас оставить наедине с клиентом? — спросил у меня Сергей Иванович. Виктор только поднял голову, но тоже ожидал моего ответа.
— Я думаю, что не стоит, — ответила я. — Поговорю с ней при вас. Может быть, потом мне потребуется ваша помощь.
Вернулась Маринка.
— Они-с имеют желание-с пообщаться с вами лично-с, — доложила она и добавила: — На этот раз про стены промолчала…
— Пригласите, — подыграла я ей.
Маринка распахнула дверь. Вошла Света Николенко.
Осмотрев мой кабинет, она прошла ближе к столу, поздоровалась со всеми, и я предложила ей присесть на свободный стул.
— Три дня прошло, — без вступления заявила Света и, сев на стул, стала ожидать моей реакции.
Я поняла, о чем идет речь, но решила немного наказать нахалку, показав ей, кто в этом кабинете хозяин.
— Я не понимаю вас, — ответила я. — У меня была договоренность с Юлией Афанасьевной о встрече с нею сегодня. А что хотите вы?
— Она в больнице, — поморщившись, ответила Света, — и попросила меня зайти и выяснить, когда вы будете печатать фотографии.
Я, не торопясь, достала сигарету из пачки и закурила, обдумывая ответ.
— Мы не будем публиковать то, что нам передала Юлия Афанасьевна, потому что для нас это не представляет интереса, — медленно сказала я, с любопытством рассматривая, как изменяется выражение Светиного лица.
— Так, значит, — угрожающе спросила Света и вскочила, оттолкнув стул, — вы думаете, я не видела, как вы шушукались с этой… Ниной Петровной, а потом с секретаршей? Договорились, да? И почем нынче пресса?
— Совсем неинтересно вас слушать, — едва не зевнув, призналась я. — Отдайте мою расписку и получите ваши фотографии, а потом можете предлагать ваш так называемый компромат кому угодно. Расписку верните, пожалуйста.