В некоторых вопросах помогали сориентироваться документы из нацистских архивов. Оперативным сектором Советской военной администрации в Германии были получены архивные материалы, хранившиеся в бывшей школе руководящего состава СС по адресу: Берлин-Шар-лоттенбург, Шлоссштрассе, 1. Среди них было обнаружено розыскное дело, по которому проходили более семидесяти лиц из ближневосточных стран, которых немцы подозревали в сотрудничестве с английской разведкой. Списки с установочными данными были направлены в резидентуры для учета в оперативной работе.
С проблемой германской агентуры столкнулась и каирская резидентура, и не сразу после войны, а некоторое время спустя, когда сотрудничавшие с нацистами деятели успокоились, освоились с ситуацией и нащупывали возможность сыграть свою роль в новых условиях роста национального самосознания арабских стран. В Центр пришло сообщение — «Об активности бывших нацистских арабских лидеров». О точности формулировки можно спорить, но по содержанию оно представляло и политический, и оперативный интерес. При его составлении были учтены сведения, полученные в беседах с «Бриттом». «За последнее время, — говорилось в документе, — возросла активность лиц, сотрудничавших со странами оси в антианглийской деятельности. Складывается впечатление, что некоторые из них перешли на службу к англичанам и активно используются ими в своих политических интересах».
По крайней мере, два имени не могли не привлечь внимания: полковник Каукджи и муфтий Иерусалимский Хуссейни. Каукджи родом из Ливии, в 30-х годах был одним из руководителей арабского восстания в Палестине, с этого времени находился в контакте с немцами. Потом перебрался в Ирак, где получил чин полковника. Вместе с Гейлани организовал в Ираке выступление против англичан, а после поражения был эвакуирован в Германию, где вместе с Хуссейни участвовал в нацистских пропагандистских акциях.
После разгрома Германии находился некоторое время в Восточной Германии, а затем выехал на Арабский Восток. Препятствий ему в этом никто не чинил, да и оснований для этого, собственно говоря, не было. Да, он испытывал симпатии к режиму третьего рейха, рассчитывая, что с помощью немцев арабам удастся реализовать свою национальную идею, но каких-то военных преступлений, судя по тому, что известно, не совершал.
Новое, подчеркивалось в агентурном донесении, состоит в том, что «арабские герои» возвращаются на арену политической жизни Ближнего Востока в качестве секретных агентов, перевербованных англичанами. Их новая роль заключается в том, чтобы противодействовать левым движениям и препятствовать росту влияния Советского Союза в регионе.