До Бухареста стала доходить, и этого не могло не произойти, информация о том, что в Италии, а самое печальное с точки зрения Антонеску — в армейских верхах, начались поиски выхода из игры. Вот и он перед выбором: либо карать направо и налево, либо предоставить определенным людям — которые, несмотря на несогласие с ним, все же в конце концов румыны и не хотят русской оккупации, — некую нишу для маневров. Или, по крайней мере, закрыть глаза на некоторые вольности с их стороны в части конфиденциальных контактов с англо-американцами. Официальная линия, особенно в переписке с фюрером, должна оставаться прежней, а к «возне» за его спиной лидеров прежних партий, особенно Маниу и Братиану, а также опального при короле-отце князя Стирбея, следует присмотреться.
Невеселые размышления Антонеску прервал дежурный генерал, доложивший, что из министерства иностранных дел прибыл нарочный с телеграммой из румынской дипломатической миссии в Берне, предназначенной для доклада лично премьер-министру. Был поздний вечер 18 марта 1943 года.
В депеше за № 57/1896 посланник Лаховари сообщал, что имел длительную беседу с некоторыми лицами католической церкви, которые выдвинули идею совместной инициативы Румынии и других малых стран по работе над неким документом о взаимоотношениях, который затем был бы представлен в Ватикан.
Если он получит одобрение Святого престола, то будет передан администрации Соединенных Штатов вместе с соответствующим обращением Папы Римского. Принятие этого проекта позволит использовать его для сближения враждующих лагерей: в удобный момент Ватикан поможет этому. Представитель церкви обещал написать министру Маллиони, чтобы он к возможному предложению со стороны румынского правительства отнесся снисходительно. Лично он настроен в нашу пользу и полагает, что даже если подобное предложение и не изменит сразу же англо-американскую политику, то, по крайней мере, послужит нейтральным государствам основой для их дальнейших попыток сближения без или при участии Ватикана.
Телеграмма взбесила Антонеску, поскольку он допускал, и не без оснований, что немцы могут контролировать шифрованную переписку между Бухарестом и посольствами. В таком случае он попадал в совершенно двусмысленное положение. Выхода, казалось, было два: информировать по каналу их личной переписки с фюрером о происках их общего противника, что крайне нежелательно. События развиваются неблагоприятным образом и иметь какой-то запасной вариант совсем неплохо. Либо жестко отреагировать на телеграмму, пусть его реакция уйдет в миссию по тому же радиоканалу и, будучи перехвачена немцами, покажет им его лояльность.