Сибиллу привели в полный восторг два лакея в ливреях, которые взяли у девушек плащи. Она думала, что обязанности лакея будет выполнять кучер, так как за каждого лишнего слугу хозяину приходилось платить высокий налог. Но Людольфа это не могло остановить. Черт возьми, корабельный маклер швырял деньги направо и налево. Сибилла, как завороженная, смотрела на Людольфа. Она решила внести свою лепту, чтобы и в дальнейшем заручиться благосклонностью этого «денежного мешка».
— Вам не о чем беспокоиться. Франческа быстро напишет ваш портрет, так как в конце апреля она уезжает в Делфт, — заявила Сибилла, хотя никто ее об этом не спрашивал.
— Неужели? Мне это и в голову не приходило! — благодушно ответил Людольф. — Прежде чем вы подниметесь в мастерскую, мне хотелось бы представить вас моей супруге.
— Будем очень рады с ней познакомиться, — ответила Франческа.
Она знала, что Амалия ван Девентер была тяжело больна, и захватила с собой коробку с засахаренными фруктами собственного приготовления.
Девушки свернули в украшенный гобеленами коридор. Людольф объяснил, что комнаты жены находятся внизу, чтобы она могла походить по дому, не пользуясь лестницами. Когда они вошли в комнату Амалии, Франческа про себя отметила, что вряд ли изможденная женщина, опиравшаяся на подушки, была в состоянии встать с кушетки. Она так была истощена недугом, что казалось, даже стеганное шелковое одеяло давит на нее неимоверным грузом. Несмотря на ранний час, больная была красиво причесана, подкрашена и полностью одета. Она протянула девушкам худенькую руку, похожую на птичью лапку.
— Как мило, что вы пришли меня навестить. Вас, Франческа, я знаю и всегда с радостью смотрю на «Флору». А это, должно быть, Сибилла. О, вы принесли мне угощение! Как замечательно украшена коробочка! Пожалуй, я загляну внутрь. Это выглядит очень аппетитно!
Франческа видела, что эта женщина, которая по первому слову могла получить все, чего пожелает, была искренне тронута и обрадована неожиданным подарком. Людольф дождался, пока произойдет обмен обычными в таких случаях любезностями, а затем увел сестер, которые пообещали навестить Амалию перед отъездом домой.
Франческа поразилась размеру комнаты, отведенной ей под мастерскую. Широкая кровать была задвинута в угол и занавешена вышитыми шторами. В комнате было четыре больших окна, за которыми виднелся сад. Резной стул и столик стояли именно так, как поставила бы их сама Франческа. Для нее был приготовлен большой мольберт и табуретка. Девушка сразу же подошла к столу, на котором было разложено все, о чем только мог мечтать самый взыскательный художник.