Пирошников вернулся в вестибюль как раз вовремя, чтобы застать приятную глазу сцену. Начальник охраны Геннадий распекал Ларису Павловну за нерадивость.
— …Почему я узнаю об этом последним?! Вы моего телефона не знаете? Почему не доложили? — гремел Геннадий.
— Я думала… Вы отдыхаете… — мямлила Лариса Павловна.
— У вас в инструкции написано: «немедленно ставить в известность начальника охраны обо всех изменениях режима и непредвиденных ситуациях…» И вы, Владимир Николаевич! — переключился он на Пирошникова, заметив его. — Ну как так можно! Запомните: звонить мне по службе можно в любое время суток!
— Геннадий, а что случилось? — безмятежно проговорил Пирошников, вытирая подбородок полотенцем.
Геннадий замер на месте и замолк. Затем махнул рукой и направился к лифту, бросив через плечо Ларисе:
— Объяснительную мне приготовьте!
Однако, нажав кнопку лифта, он обернулся и вновь обратился к Пирошникову.
— Сейчас я вызову свободных людей, и они мигом водворят вас на место.
— Не поеду! — заявил Пирошников. — Мне и здесь хорошо.
— Владимир Николаевич, перестаньте валять дурака. Я за объект отвечаю.
— А что плохого объекту?
— Я обязан доложить хозяину.
— Ну и докладывай. Посмотрим, что он скажет.
Геннадий пожал плечами и скрылся в лифте.
— И где он, этот хозяин? — обратился в пространство Пирошников.
— В Лондоне, — отозвалась Лариса Павловна тоже в пространство. — Бывает здесь раз в год по обещанию.
Пирошников надел белую рубашку, повязал галстук-бабочку и уселся пить кофе с Серафимой как раз без четверти десять, когда офисный планктон непрерывным потоком устремился на рабочие места. Серафима без слов поняла замысел Пирошникова и тоже успела привести себя в порядок. В результате менеджеры, секретари, операционисты увидели картинку из глянцевого журнала: завтрак благополучной английской пары в виде седовласого джентльмена и молодой леди. Котенок Николаич, лакающий молоко из блюдечка, придавал картине подлинную гармонию и безмятежность.
Легко можно себе представить впечатление, которое эта картина производила на обитателей минус третьего этажа, особенно на тех, кто вчера на своих плечах выносил из боксов Пирошникова пачки книг, шкаф, диван, стулья. Они в это время тоже устремлялись на работу, двигаясь в обратном общему потоку направлении. Шарлатану и вредителю все сходило с рук! Следовало все же удавить его и бросить в канализацию. Пирошников наслаждался их ошеломленным видом и жалел только об отсутствии у него в руках свежего номера Financial Times для полного совершенства картины.
— Любите вы дразнить гусей, — прошептала Серафима, едва сдерживая смех.