Питер надолго задумался. Все, что рассказал Томас, было веско, убедительно, но... как-то потусторонне. Что-то похожее шевельнулось в тот миг в памяти. Что-то ужасное, прерывающее дыхание... Что же?.. Дениз! Девушка, которую он встретил на вечеринке!...
- О нет! - неожиданно воскликнул Питер и рухнул на кровать.
- Что случилось? - удивленно спросил Томас.
- Я забыл, мне же следовало позвонить одному человеку. Но как же теперь?.. Когда я превратился в тролля?..
Томас засмеялся:
- О, я уверен, он все поймет.
- Это она. - Питер обреченно закрыл глаза ладонями.
- Даже если и так, все наладится. - Голос Томаса был удивительно спокоен.
- Нет.
- Что нет?
- Я не буду звонить ей.
- Потому что ты каким-то образом подвел ее? - удивился врач, будто бы и вправду не понимал, о чем идет речь.
- Потому что я - тролль! - отчаянно выпалил подросток.
- Знаешь, Питер...
- Что? - нетерпеливо спросил тот и вдруг понял, что этот разговор ему крайне неприятен. Тем более с посторонним человеком.
- Ничего... - тихо пробормотал Томас. - Не пора ли приниматься за тренировку?
Во время ленча Томас включил тридео и настроил его на волну местной станции, по которой передавался репортаж о волнениях прошлой ночью. Корреспондентка, стоявшая на центральной улице Петли, в самом сердце Чикаго, рядом с линией надземки, скоро и взволнованно рассказывала о тех ужасах, которые творились здесь несколько часов назад. В конце репортажа она совершенно спокойно рассказала, как "нормальные" люди ворвались в этот район города и растеклись по улицам в поисках металюдей. Вытаскивали их из домов, до смерти забивали ногами, крушили дома. Тогда озверевшие металюди принялись убивать "истинных". Она так и сказала - "истинных". Возможно, непреднамеренно, по привычке...
Ситуация складывалась не лучшим образом. Городские службы безопасности, как частные, так и общественные, повернули оружие против металюдей. Городское правительство уже объявило о начале расследования неправомочных действий охранных отрядов.
У Питера от ужаса пересохло во рту. Он отложил сандвич в сторону.
- Питер? - Врач вопросительно взглянул на него.
- Я ведь тоже мог там быть. И меня могли убить, - дрожащими губами прошептал подросток.
- Запросто! - кивнул Томас. Он со смаком откусил огромный кусок от своего бутерброда и с удовольствием разжевал его. Питер окончательно потерял аппетит.
Экран тридео опять ожил. В городе творилось что-то невероятное. На экране было ясно видно, как дрожит камера в руках оператора. Вопли, крики, нечеловеческие стоны ворвались в комнату. Молодая корреспондентка замерла вполоборота к камере. Что-то, чего не было видно на экране, поразило ее. Рот ее открылся от удивления, руки опустились, а из микрофона донеслось неожиданное восклицание: "О Боже!" Тут же кадр сменился, и телеоператор показал то, что так поразило женщину.