Но не желая портить окружающим праздник своим траурным видом, Альбус Дамблдор улыбался входящим в Большой Зал ученикам. Он, как всегда на Рождество, надел шутовской колпак, стрелял в потолок хлопушками, с наслаждением вкушал пудинг и хихикал над шутками подвыпившей МакГонагалл.
Начавшийся дождем декабрь к новому году наконец-то дал знать о наступлении зимы. Морозец «радовал» обитателей британских островов уже не первый день, примораживая носы и пальцы неосторожных обывателей. Снег густым слоем прикрывал землю. Ветер завывал в печных трубах, нарушая работу каминной сети. Острые снежинки метались в пространстве, пытаясь добраться до лиц одиноких прохожих. В такую погодку хорошо сидеть в теплой комнате в окружении друзей и родственников, любуясь на огонь в камине, сжимая в руке прозрачный бокал с глинтвейном, отламывая и медленно отправляя в рот кусочки котловых кексов.
В начале января в Годриковой Лощине, в маленьком Вороньем тупичке, что выходил прямо к дому 15 по улице Случая, коротали вечер шестеро всем известных личностей. Ими были супруги Лестрандж, Антонин Долохов, Августус Руквуд, Игнатиус Мальсибьер и Сами-Знаете-Кто в чешуйчатом обличии. Так как их уже и так искали по всей Англии («И не только Англии», горделиво добавлял обычно Антонин), а лиц боялись куда больше, чем белых масок Пожирателей, они пренебрегли масками, и теперь снег бил им по щекам, безжалостно щипал кожу. Они мерзли и пытались согреться, кутаясь в теплые черные мантии. Заклинания они не применяли, боясь выдать себя раньше времени. Белла жалась к Рудольфусу в поисках тепла. Лорд раздраженно мерил шагами тупичок. Мальсибьер топтался на месте и подпрыгивал, боясь отморозить ноги. Долохов, у которого Лорд перед операцией отобрал фляжку с огненной водой, лишенный привычного способа обогрева, делился с Руквудом тюремными байками.
- И тут комендант Азкабана мне говорит, дескать, прибирайся в камере Антонин. Скоро Фадж приедет. Я обрадовался! Говорю: «Я знал, знал, что рано или поздно он тоже попадется!». Это потом мне объяснили, что министр с визитом приезжал, проверить условия содержания заключенных. Проверил, придурок! И месяца не прошло, как Регулусов братец деру дал. Первый побег в истории Азкабана.
- А у меня случай был, - подхватил Руквуд. - Еще год второй или третий я сидел. Лето. В камерах жарко. Приводят Барти Крауча с допроса. Мы с ним, если помнишь, в соседних камерах сидели. Так вот, привели его, он стучит мне в стену и радостным голосом орет: «С новым годом, Августус!». Я ему отвечаю: «Совсем умом тронулся, лето на дворе». А он глумливым голосом сообщает, что только что дал показания и мне еще год в тюрьме добавили. Представляешь?!