Габриэль мило улыбнулась.
— А с чего тебе пришло в голову, что ты хороший сценарист? За много лет ты не написал ни одного спектакля. И сегодня ты тоже много написал? Или провел день как обычно, поваляв дурака?
Харрисон подавил сильное желание смахнуть с ее лица самодовольную улыбку.
— Я написал несколько страниц, — солгал он.
— Сколько же? Две? Три? Уверена, что не больше пяти, — бросила она насмешливо.
— Посмотрим, насколько это будет смешно, когда я закончу свой сценарий. Он будет иметь успех, а когда ты его прочитаешь, будешь просить дать тебе главную роль.
— Первый раз, когда мы легли с тобой в постель, ты тоже говорил, что будет успех. Но, как видишь, я не подхожу к тебе за его повторением, — уходя Габриэль похлопала Харрисона по щеке. — Иметь большие иллюзии прекрасно, но у меня не перехватывает дыхание от мысли, что ты закончишь сценарий, — она засмеялась. — Мечтай дальше, милый.
* * *
Проверив, все ли в порядке на кухне, Габриэль направилась в гостиную, где, к ее восторгу, ее ожидал брат.
— Питер, ты приехал! — она подбежала, чтобы крепко его обнять. — Долго ждешь?
Питер обнял сестру.
— Нет, только что пришел.
— Садись. Я приготовлю тебе что-нибудь выпить. Что бы ты хотел?
— Лучше всего минеральной воды.
Пока Габриэль вертелась у бара, Питер любовался комнатой: недурно.
Стены гостиной, выкрашенные в нежный персиковый цвет, хорошо гармонировали с портьерами насыщенной кремовой расцветки. Диван и приставные стулья, обтянутые фиолетовым шелком, располагались вокруг стеклянного столика для кофе. Пара пальм в кадках стояла по противоположным углам, а камин украшала огромного размера афиша с изображением Габриэль.
— Мило, не правда ли? — восторженно говорила она. — У нас десять комнат, бассейн, горячий душ. Как только я увидела всю эту прелесть, мне захотелось сразу же ее иметь, — она подала Питеру напиток. — А когда сказала папочке, он сразу же купил поместье.
Питер перебил ее.
— Папа купил тебе такую роскошь? Почему меня это не удивляет?
Габриэль вздохнула.
— Питер, пожалуйста, давай не будем об этом.
— Черт побери, Габриэль, когда ты чему-нибудь научишься? — Питер рукой указал на окружающую обстановку. — Это все деньги, которыми он пытается искупить свою вину. Пола Фонтано не было рядом, когда его дети росли, его не было с нами, когда он нам был так нужен, он не может этого переносить. Для него всегда на первом месте только бизнес, — бранился Питер. — А сейчас он хочет купить нашу любовь.
Габриэль тут же стала на защиту отца.
— Ты оставишь его в покое? Папочка всегда делал то, что нужно, старался как лучше.