А в общем-то поездка оказалась удачной, лыжами я прямо-таки увлеклась, да и отпуск оказался настоящий рождественский. Семьдесят процентов заплатят по больничному, дорога бесплатно, Гонзу тоже можно записать в актив, Сильвестр с американцами обеспечен, чего еще желать? Погода была о'кей, снег — как в русской сказке, и домой никто не гнал. Инструкция Катаржины: «Задержи ее как минимум до обеда, смотри, чтоб она через какой-нибудь час сюда не приперлась» — оказалась легковыполнимой, так что я могла наслаждаться красотами зимы и беседой с Зузаной.
— Давно ли вы с ним ходите?.. Сильно он тебе нравится?.. Будете жениться?.. А кем вы будете после учебы?.. А по скольку человек у вас живет в комнате?..
Когда я узнала, что она живет вместе с Катаржиной, меня чуть кондрашка не хватила. Так вот, значит, как эти интеллигентки понимают дружбу, честность и порядочность. Что Катрин — гадюка, это я и раньше знала, но отбить у такой девчонки такого парня… Чтоб ее черти побрали, это уж перебор. Уж настолько-то я разбиралась в так называемых интимных делах, чтобы сообразить: стоит Бореку хотя бы разок переспать с Катрин, как на Зузанке он точно поставит крест.
После обеда мы с помощью добряка Гонзы помыли посуду, и я приступила к делу. Мы лежали на постелях — я с сигаретой, Катрин без, — говорить приходилось шепотом, чтобы ни в кухне, ни в соседней комнате нас не могли подслушать заинтересованные стороны.
— Ну что, подвели баланс? — спросила я и стряхнула пепел в пустую коробку от печеночного паштета.
— Не совсем, — уклончиво ответила Катрин. — Во всяком случае, на эти два дня — да.
— Выходит, до Сильвестра? — удивилась я.
— Примерно так.
Я приподнялась на локте и выпалила прямо в ее завлекательные, ханжески-простодушные гляделки:
— Знаешь, Катрин, не собираюсь читать мораль, но не кажется ли тебе, что ты ведешь себя с той девчонкой как стерва?
— Это еще что? — чуть не подпрыгнула она. — С какой еще девчонкой?
— Да брось ты, не втирай мне очки, — с досадой произнесла я. — Живешь с ней в одной комнате и отбиваешь у нее парня. Без стыда и без жалости.
Катрин села на постели.
— Вот что, Мируш, — раздраженно заявила она. — Терпеть не могу, когда ты суешь нос в мои дела. Раз уж толком ничего не знаешь — лучше сиди и молчи в тряпочку.
— Не волнуйся, знаю очень даже хорошо, — отрезала я. — И хочу тебя предупредить: отольются кошке мышкины слезки. Если бы ты прибрала к рукам Алениного культуриста, я бы не пикнула. И парень хоть куда, и она красотой не обижена, может с тобой потягаться. Но у такой овечки отбивать такого прохвоста…