Через стеклянную стену своего офиса Сол взглянул вниз — в оживленном атриуме было много-людей, некоторые входили, другие направлялись на улицу. Его взгляд остановился на одном человеке — Жизель пересекала холл.
Она была прекрасно одета. «Значит, все-таки послушалась. Хорошо…» Это конечно же единственная причина, по которой он смотрел на нее. Ему просто надо убедиться — она повиновалась. Так почему же поведение двух менеджеров, повернувшихся вслед Жизель, чтобы по-мужски оценить ее, заставило Сола поморщиться?
«Потому что я не поддерживаю флирт в офисе! Это отвлекает от работы. Именно».
Всего двенадцать часов назад Сол вернулся из Нью-Йорка — раньше, чем планировал. «Хоть переговоры прошли удачно», — угрюмо подумал Сол. Потому что на других фронтах его жизни дела шли не очень…
Из телефонного звонка, который он получил в Нью-Йорке, ему стало ясно — его кузен Альдо стал жертвой финансовой махинации и, скорее всего, потерял все двадцать миллионов, которые Сол предоставил ему.
Могло показаться, что быть великим князем собственной страны — высокопоставленная должность. Но ни сам Альдо, ни его страна не были богаты. И, несмотря на свои обещания, русский олигарх, чья дочь вышла за Альдо, не оказывал никакой поддержки.
Сол опять поморщился. У него с Наташей была своя история, не очень красивая, потому что он практически отказал ей.
Наташа была ревнивицей и использовала Альдо для достижения своих целей. Сол избегал ее по возможности.
Конечно, он мог бы попытаться исправить неразбериху с его кузеном и не приезжая в Арецио, но на этот раз положение было довольно серьезным, так что ему придется лететь. Жаль, что сейчас у него никого нет. Другая женщина, льнущая к нему и спящая с ним в одной постели, довела бы Наташу до белого каления…
Он снова посмотрел на Жизель. Его взгляд непроизвольно скользнул по округлым бедрам и поднялся выше, замечая прекрасную белую блузку, которая скорее намекала на полную грудь, чем открыто демонстрировала ее. Его тело необычайно остро отреагировало на один только вид Жизель.
Какого черта происходит? Она не только не его тип, но даже раздражает его — как ни одна женщина не раздражала. И все-таки каждый раз, когда он пытался ставить Жизель на место, какое-то ее движение или слово вызывали в нем слабое сочувствие. Она была словно занозой под его кожей, камнем в его ботинке — ее невозможно было не заметить.
Жизель не просто первая, а единственная женщина, которая призналась: она желает оставаться одинокой и не хочет детей. И она говорила правду, Сол был в этом уверен.