— К тому же организатор говорит, что группа на девяносто процентов состоит из стариков, а вы — милое, юное создание.
— Ну, знаете…
— Эспин, это очень важный завтрак, нам нужна их поддержка. Если, приехав туда вместе с хорошенькой женщиной, я помогу нашему делу, замечательно. Это суть политики. Мы используем все возможные пути.
Эспин должна была бы расстроиться, даже возмутиться, но, как сказал Брейди, это политика. И потом она, к своему стыду, растаяла от слов «хорошенькая женщина».
Никто ее не видел, поэтому она позволила себе глупо улыбнуться:
— Хорошо. Я поеду. Я просмотрела все, что Лорен дала мне в пятницу, и добавлю к этому вопросы и проблемы, которые могут возникнуть там.
— Хорошо. А в дороге мы проверим, насколько вы подготовлены. Я заеду за вами в пять утра.
— В пять?!
— Деловые завтраки обычно бывают по утрам.
Эспин не могла видеть его лицо, но, судя по тону, Брейди был не очень доволен.
— Куда цивилизованнее было бы устроить ланч, — заметила она.
— Добро пожаловать в реальный мир.
— Я пошутила.
— Значит, встретимся в пять. Спокойной ночи.
Она осознала, на что согласилась, только поздно вечером, когда осматривала свой гардероб в поисках чего-то подходящего для завтрака.
Во-первых, она будет представлять предвыборную кампанию сенатора Маршалла. Это не входит в ее обязанности. Эспин только начала работать, но уже понимала важность своей задачи и должна была бы радоваться, даже гордиться, что Брейди хочет взять ее с собой в Ричмонд.
С собой… Запоздалое понимание настолько поразило ее, что пришлось сесть. До Ричмонда два часа езды. То есть четыре часа в машине с Брейди. Четыре часа рядом с мужчиной, который заставляет ее сердце биться с потрясающей скоростью. И он не заводит отношений со своими сотрудницами.
Особенно, как подчеркнула Лорен, с такими, как Эспин. Ну, с этим она справится. Она прекрасно знает, где проходит граница и с какой стороны границы ей нужно быть. Эспин Бридлав не из тех, кто в безумном порыве страсти кидается в объятия мужчины.
Но это не значит, что все четыре часа она не будет его желать.
Лимузин остановился у книжного магазина. Эспин уже стояла у двери, прижимая что-то к груди. Водитель открыл ей дверцу и помог сесть в машину, потом протянул самую большую кружку с кофе, какую Брейди когда-либо доводилось видеть. Она приняла ее с милой улыбкой, и Брейди понял, что именно кружку Эспин прижимала к груди.
— Доброе утро, — пробормотала женщина, усаживаясь.
Эспин явно не была утренней пташкой. Она жадно припала к кружке.
Когда она откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза, Брейди хмыкнул: