Это просто смешно. Эспин покинула его сорок восемь часов назад, пылая гневом. Может быть, ей нужно время, чтобы остыть? Но почему это его так волнует? Она с самого начала без обиняков заявила, что это ненадолго.
Эспин стала для него приятным развлечением, отвлекала от каждодневной рутины. Теперь все должно прийти в норму.
Но, черт возьми, норма совершенно не интересовала Брейди. Норма скучна, однообразна и предсказуема. Он чувствовал, ему непременно надо увидеть Эспин.
Это-то его и волновало.
— Держи, девочка. Я принесла тебе питье.
Марго вошла к ней, не дожидаясь приглашения.
Эспин натянула на себя плед и уменьшила громкость телевизора. К своему стыду, она пребывала в полном расстройстве чувств.
— Спасибо, Марго, но я…
— Никаких но. — Марго сунула чашку в руки Эспин.
Питье было прохладным и явно попахивало спиртным.
— Что это?
— Моя секретная настойка. Я собирала травы в полнолуние.
Эспин сделала маленький глоток, и настойка обожгла ей горло.
— Ой!
— Пей медленно.
Второй глоток пошел легче.
Лицо Марго выражало сочувствие, не переходящее, впрочем, в жалость.
— Мне кажется, обычные травки тебе не помогут.
Я решила, что «Полная луна» больше подходит.
— Это так заметно?
Марго села на диванчик рядом с Эспин:
— Ты уже несколько дней не выходишь из дому.
Конечно, это заметно.
Эспин закрыла глаза:
— Я очень жалкая, да?
— Нет, милая. У тебя разбито сердце. С тобой это происходит впервые, но тут нечего стыдиться.
Отрицать что-либо или утверждать, что сердце ни при чем, было бессмысленно.
— Нет, тут есть чего стыдиться. Я испытываю смесь смущения, приступов жалости к себе, сильного разочарования и стыда.
— Он красивый, обаятельный парень. Из-за такого можно потерять голову. Или сердце.
— Я смогла разделять секс и работу. По крайней мере, мне казалось, что у меня получается. И вот теперь все перемешалось.
— Из-за Брейди?
— Я не должна была эмоционально привязываться к нему. А теперь мне горько оттого, что мной манипулировали. Он с моей помощью дурачил людей. Я — соучастница его обмана.
«Полная луна» согревала желудок. Это было приятно. Эспин действительно стало лучше.
— Тогда разоблачи его, — предложила Марго. — У меня остались визитки кое-кого из репортеров. Уверена, любой с удовольствием опишет эту историю.
— Зачем? Сейчас, по крайней мере, никто не знает про мой позор.
— Пусть всем станет известно, что Брейди и его папаша — лжецы.
— Все политики лжецы. Это не новость. — Эспин вздохнула. — В лучшем случае Брейди немного смутится. На самом деле ему важны только выборы, а мое заявление уже не повлияет на результат. — Она на минуту задумалась, провела пальцем по кромке чашки. — Обращение к прессе не решит проблем, а я буду выглядеть жалкой. Все станут надо мной смеяться.