- Срочное сообщение, сир! - лейтенант маркиз де Габриак, нынешний адъютант императора, появился бесшумно, будто вёл род не от рыцарей крестовых походов, а от лакеев, тем рыцарям прислуживавших. Мерзкий человек, но других нет, и этот наверняка проживёт не более месяца. Восьмой с начала войны.
- От кого?
В голосе Бонапарта прозвучала неясная надежда. Неужели один из посланцев к русскому царю смог пробиться сквозь плотное кольцо партизанских отрядов? Хорошо если бы так. Лучше капитуляция и почётный плен, чем такая вот неопределённость. Почему Павел Петрович медлит? Почему до сих пор не уничтожил окружённую и практически безоружную армию? В отсутствие достаточного количества сил не верится, но какова же настоящая причина? Темнит и хитрит петербургский карлик!
При этой мысли император самодовольно усмехнулся - в отличие от английских, в русских газетах никогда не насмехались над маленьким ростом Наполеона. Видимо есть с чем сравнивать. На злосчастном параде в Москве... впрочем, там немного помогли сапоги с высокими каблуками...
- Неподалёку упал воздушный шар, и наши егеря...
- Дайте сюда!
Можно и не спрашивать, чей это шар. А что же в донесении?
- Разрешите перевести письмо на французский?
- Вон отсюда!
Опешивший от неожиданной грубости адъютант вылетел пулей, оставив императора в одиночестве. А тот с тщательно скрываемым нетерпением зажёг русскую диковинку - керосиновую лампу, чуть подкрутил закоптивший было фитиль, и сломал печати на плотном конверте. Переводчик Бонапарту не требовался, так как после встречи с царём он поставил себе задачу изучить русский язык. Льстецы утверждали, что преуспел, и будто бы акцента совсем не чувствуется. Врут, конечно. Однако знаний вполне хватает на чтение газет и таких вот редких трофеев.
И что пишут?
- Канальи!
Буквально через минуту с императора слетела напускная невозмутимость. Какого чёрта? Какие англичане? Какая императрица Жозефина Первая? Они что, все ума лишились? И ещё венгры? Зачем им понадобилось осаждать Вену?
- Габриак!
- Я здесь, Ваше Императорское Величество.
- Передайте приказ вывесить белые флаги. Везде!
- Призыв к переговорам, сир?
- Мы сдаёмся, идиот!
- Капитуляция?
- Нет, bliad, maslennitsa! - почему-то по-русски ответил Бонапарт. - Выполнять!
Если бы капитан Нечихаев знал о принятом французским императором решении, он бы непременно повернул обратно. Пусть потом разжалуют и отдадут под суд за невыполнение приказа, пусть! Но это будет потом. Плох тот солдат, что не носит в ранце маршальский жезл, а ещё хуже тот офицер, который не хочет поставить в войне жирную точку. Неправду говорят, будто военный человек живёт только на поле битвы, а в промежутках между оными лишь существует и мечтает о следующем кровопролитии. Это наглая ложь, придуманная ни разу не нюхавшими пороху обывателями. Наоборот, смысл жизни настоящего солдата и состоит в том, чтобы исключить возможность всяких сражений. А уж если случится таковое... тогда да, тогда приходится воевать. И собственная жизнь здесь - дело третье.